– Что происходит?.. – ну, тут мне и самой следовало бы догадаться. – Как это возможно? Я ведь не одна из говорящих с призраками.
Вот бы был сюрприз! Говорящие не были такой редкостью, как пряхи, но тоже очень ценились. Чаще всего они вертелись в Ильме, промышляли сыском или работали на королевских шерхов. Я одной из них совершенно точно не была, ибо за всю свою жизнь не встретила ни одного призрака, хотя, если верить сплетнице-Маарит, их в Озере было полным-полно.
– Ты – нет, – проговорил Рэйху после того, как я нашла в себе силы, чтобы подойти к столу и, протянув руку, дотронуться до плеча мужа. Хотя бы попытаться, потому что пальцы, не встретив на своём пути препятствия, прошли сквозь бесплотное тело призрака, ухватившись за пустоту. – Да и я тоже, хотя с одним призраком я разговаривал довольно долго и вполне себе регулярно.
Он усмехнулся своим мыслям и, видя моё недоумение, всё же сжалился:
– Мой отец. Бывший глава рода. Меня, если честно, уверяли, что это проклятие. А оказалось, что благословение.
– Я не понимаю, – прошептала я, хотя, если быть до конца честной, всё-то я поняла ещё до того, как увидела призрак Рэйху. И то, почему Рой до сих пор не вернулся, и почему батюшка и Адо не требуют моего внимания и не пытаются проникнуть во Двор. Может, всех подробностей я и не знала – да и откуда? – но какие-то подозрения у меня были. Пугающие и неутешительные, но до того, как призрак мужа их озвучил, они были всего лишь подозрениями...
– Мы зря недооценивали твоего отца, – проговорил Рэйху. – Как выяснилось, он знал о том, что ты пряха.
– О, нет...
– Не вини себя, Эстэри, дети вообще плохо умеют держать что-то в тайне, но ты старалась. Просто он догадался.
– Догадался... – я сжала руки в кулаки и зажмурилась, потому что на миг показалось, что мир вокруг меня покачнулся, а стены спальни растаяли, превратившись в жёсткие прутья клетки, из которой мне не выбраться до скончания дней.
– Не смей падать в обморок, Эстэри! – грозно окликнул меня муж. – У тебя нет на это времени.
Хотелось возразить, что как раз теперь-то мне спешить некуда. Если батюшка рассказал о моём даре Наместнику – мои дни на свободе сочтены.
– Я говорил тебе много раз. Повторю снова: безвыходных ситуаций не бывает и иногда, чтобы выйти из комнаты, стоит воспользоваться входом.
Я моргнула. Иногда Рэйху говорил уж слишком заковыристо. Какой, к моргам, вход?
– Твой отец продал тебя дважды: один раз мне и один раз Адо-са-Куули. По их замыслу, после моей смерти тебя бы выдали за ублюдка, и не думая интересоваться, хочешь ты этого или нет...
– Но...
Но был же закон! Закон, который защищал вдов от подобных действий. За этим следили очень строго и показательно карали преступников. Не для этого ли при каждом Храме находился посланник Короля...
– Посланник! – я вспомнила, какие взгляды он на меня когда-то бросал. Проклятье, мы с Маарит были слишком глупы, и перепутали алчность с желанием.
– Именно, – призрак Рэйху кивнул. – Но после того, как ты не открыла ворота, они решили действовать по-другому.
– И отец продал меня в третий раз, – догадалась я. – Наместнику.
Неизвестно, что ещё хуже: войти в Комнату Короля или в клетку Наместника. Я горько усмехнулась.
Ещё десять минут спустя я вышла из спальни мужа в поисках кого-нибудь из рабов. Не знаю, было ли это распоряжением Роя, или они действовали по собственной инициативе, но после того, как старший раб покинул Двор, в поле моего зрения почти всегда был один из них.
