То, что Ежик на что- то порочное способен, я не подумал. Но мне, грешным делом, пришло в голову, что может у них всех, и у Жеки в том числе, другое отношение к этой Паутине. Вот просто принято у них говорить о любой проблеме «всему свету по секрету». Мы же в этом возрасте зажаты были ужасно. Откровенничали только в очень узком кругу. Да и то, редко кто из пацанов говорил о чем- то личном, если не был уверен, что это придаст ему веса в глазах мужской компании. Но в поездах, заметь, сейчас только старшее поколение любит делиться подробностями личной жизни с незнакомыми людьми. Молодежь ненужным общением в реальной жизни себя не «грузит». Так, кажется, они говорят.
А о драке мне уже в школе сообщили. Вот я и сказал, что сказал, когда инспекторша стала грозить Жеке этим учетом дурацким…
– А сейчас… сейчас, что бы ты сказал? – осторожно спросила Ника.
– Ничего. Сейчас я своего Ежика обнять хочу, – ответил Алексей, печально улыбаясь.
Вероника промолчала. Нелинов отвернулся и стал смотреть в окно.
А в это время в квартире соседнего подъезда держали совет трое Женькиных одноклассников: Костя – «Коська», Боб – «Настоящий полковник» и Маша Розанова, в кругу друзей – «Мака».
– Ну, может, Женька все- таки показывал кому- нибудь фотки Маневич? – предположил Борька, пожимая плечами.
– Не гони туфту, Боб, – сердито оборвала его Мака. – Кому?!
– Ну, че ты заводишься?! К нему парень из его прежней школы приходил. Может ему. Имя у него еще чудное. Ермолай, что ли.
– Пафнутий!
– Да нет, правда! Я Жеке позвонил, а он говорит «ко мне…» Ну как там слугу у Пушкина звали?
– Может няню? – ехидно переспросил Костя.
– «Ручку поцелуй злодею», кто говорил?
– Савельич?
– Вот- вот. Савелий, говорит, ко мне пришел.
– А- а, знаю, – раздосадовано протянула Машка. – Это Савва. Толстый такой, прикольный. В гости к Женьке приходит один раз в четверть. В пиджаке с их гимназической эмблемой и при галстуке. Женька говорит, для него эта школьная форма, как раковина для краба- отшельника. Меньше в глаза бросается, что он чудик. Солдаты же все на одно лицо. Только он и в форме ни на кого не похож. Нет, Савва тут ни при чем. Он Жеке подлости не сделает.
– А кто, по- твоему, при чем?
– Не сечешь?
Борька пожал плечами:
– Думаешь Тужилин?
– Уверена. С чего это он всю первую четверть к Маневич приставал, прохода ей не давал, а потом вдруг сдулся. Стал гадости всякие о Линке говорить и Женьку ни с того, ни с чего задирать. Что- то там между ним и Маневич произошло. Вот он и отомстил. И ей, и заодно Жеке. Вот только понять бы, как Витька это сделал.
– В седьмом «А» совершено «Идеальное преступление»! Тужилин – гений преступного мира!
– Заткнись. Если Витька действительно это сделал, не может быть, чтобы он где- нибудь не прокололся.
– Но Тужилин к Жеке никогда не приходил и мобильником его не пользовался, – прокомментировал Борис. – У них с Женькой только и было общего, что оба запали на Маневич. Ты, Машка, просто зависла.
– Не скажи! Даром что ли Женька свою трубу разбил и прессовал Витьку?! – возразил Костя. – Он ведь сразу ему сказал: «Это твоих подлых рук дело, и ты за это ответишь». И подпись под фотками как раз в стиле Витьки: «Лолита Маневич ищет «папика». Без нецензурной лексики. Дерьмо, но на тарелочке. А плечо свое Витька на тренировке повредил. Женька только что вцепился в него и тряс, как грушу. Ну, по фэйсу дал раза.
