В холле пахло плесенью и не было ни единой живой души. Я подошел к исцарапанной деревянной стойке и нажал на звонок для вызова портье. Через добрую минуту откуда-то появился сгорбленный человек, одетый в зеленую униформу. Вначале я принял его в полутьме за старика, но когда он зашел за стойку, я увидел, что на самом деле ему около тридцати, просто его светлые волосы уже почти все выпали, образовав надо лбом и на затылке здоровенные проплешины. Также работа в «Роквуде» наградила юношу сутулыми плечами, выпирающим под форменной курткой животом и шаркающей походкой.
Он пошарил где-то за стойкой и извлек форменную фуражку, которую водрузил на остатки соломенных волос.
– Вам нужна комната? – осведомился он без лишних предисловий. – Семь долларов за ночь, пять, если снимете номер на неделю. Дорожные чеки не принимаем.
– Я разыскиваю одного человека, – покачал я головой, доставая свою лицензию. – Он останавливался у вас в мае. Возможно, и в другие месяцы. Представлялся как Аксель Ферсен.
Парень посмотрел на меня непонимающе, хлопая выцветшими глазами.
– Ничем не могу помочь, – наконец выдавил он из себя. – Если вам не нужна комната, уходите, мистер.
– Как тебя зовут?
– Предположим, Джо. А что?
– Послушай, Джо. Не думаю, что у вас тут наплыв постояльцев, которые каждый день толпами проходят мимо твоей конторки. И сдается мне, что ты тут работаешь постоянно, наверное, даже и живешь в отеле. Мне просто нужна информация.
Я положил на стойку десятку, наполовину закрыв купюру рукой.
– Аксель Ферсен. На вид лет тридцать. Высокий, может, на полдюйма ниже меня. Глаза серые, волосы каштановые. Похож на довоенного Кэри Гранта, но с модной прической. Так во всяком случае утверждает его девушка. Когда он здесь останавливался, ему часто звонили. В основном из его секретарской службы. Не припоминаешь?
Джо скосил глаза на купюру, потом кивнул и протянул к ней руку. Я убрал пальцы, и десятка стремительно исчезла под форменной курткой.
– Ага, жил. Но сейчас его тут нет. Больше ничем не могу помочь, мистер.
– Сколько раз он тут останавливался?
– Да пару раз точно. До нас теперь мало кто доезжает. Раньше тут жили в основном бизнесмены, которые ехали в аэропорт Ван Найса или наоборот из Сан-Фернандо в Голливуд, но хозяин пожадничал, когда надо было все модернизировать, вот в округе и расплодились конкуренты. Теперь если здесь кто-то и останавливается, то скорее всего потому что бензин закончился, ну или… кто-то сильно любит уединение. Мало кто возвращается. Вот я и удивился, чего этот Ферсен сюда повадился. Он и правда попросил включить телефон в его номере. Оставил десятку заранее на оплату счетов. Там и правда потом пришли счета за переговоры с Нью-Йорком. Парень вроде финансами какими-то занимался.
– Откуда ты знаешь? Он с тобой обсуждал свои дела?
– Нет, но я же не глухой. Проходил пару раз мимо его номера… по делам. И слышал, как он что-то кричит про курс акций и какие-то инвестиционные то ли пакеты, то ли портфели. Надо сказать, этот Ферсен не выглядел как те, кто у нас обычно останавливается. Одевался с иголочки, я бы сказал, с шиком. Волосы уложены, ботинки блестят.
– А какая у него была машина?
– Разные. Первый раз приехал на «Шевроле» 1960-го года синего цвета. Номера были не местные, не Лос-Анджелеса я имею в виду. Но калифорнийские. А потом он приезжал на красном «Студебеккере», еще на белом «Олдсмобиле»… Даже на «Ягуаре». Первый раз такую тачку видел. Там были следы от прокатных наклеек. Видимо, он их снимал, а потом приклеивал обратно, когда возвращал автомобили.
