В скоротечности беспомощно зимних дней,
Медленно падали хлопья на землю,
И порой в безмятежных степях,
Проростает огонь среди инея.
Замирающий вой: и во сне целуя
Лик твой, застывший на камнях.
… – Это тебе, любовь моя заживо-умертвленная!
И в печали той, тоске не внимая,
Я память скользящую хватаю за хвост,
И крадущийся зверь – есть червь,
Нелюбезно кружа, обнимая,
Нашей сути раскисшей накинет хлыст,
Притягательно взмашет шалью.
(Sapienti sat).
Что есть время и пространство? Лишь слово!
Людская тяга к именам или знакам,
К сути, к требованиям своим.
Город в огне, залит в чёрно олово,
Точно бетон космических баррикад!
Или оно – ночь
Всех
Кривых
Отрешенных – залпами хлипкого плача,
Шумом дорог, тишиною наших дорог…
Аллегория палача —
(аллергия правды):
Каприз избалованных рук, не иначе,
Чем трепет удачно оскверненных слогов,
В метаниях лжи – воздвигаем мосты.
Вот снег… Облака за стенами несут,
Словно кони в те синие дали,
Этих лет заунывший этюд,
Словно приторной каторги, липкий зуд:
Нам расскажет кем мы теперь стали,
Под вечерний и громкий салют.
И слетал быть может в Нью-Йорк,
Только боле не льстит это место,
Я стою на посту, ведь срок —
Мне накатывать пики как тесто.
Раскрывается лотос – цветок,
А на нем нет ни грамма пыльцы,
Вот глядит самурай на восток,
Что катают как снег удальцы:
Шесть, двенадцать, горячий, хит,
Ох*енно ведь жизнь кипит!
Сны в созвездьях ночных, разгоняют:
атомы метафизических тел,
Что же такое ель, если есть свирель?
А мы разлетимся на сто двадцать Ют.
Состояние дел – отрешение
Воли и чувства знакомых всем нам.
Вокруг лишь космос и по берегам,
