– Мило, красиво, только ни хрена понятного. «Гринмен4», ты русский разумеешь или хотя бы шпрехаешь 5или спикаешь6, а, может, по французскии Парле ву франце? – обратился Брашкин, подойдя с Олегом к Семену.
«Гринмен» замолчал, склонил голову набок, немного помолчал и вдруг выдал немного с акцентом, но, тем не менее, на русском языке:
– О, вы говорите на древнем языке. Я, Верховный Жрец и один из немногих, кто знает этот язык. Кто вы? И как попали в священный круг? А может Вы пришли, чтобы сбросить с нас ярмо рабов воды? – затараторил жрец.
Попутчики переглянулись не зная с чего начать.
– Э-э-э, безусловно мы пришли Вас освободить, – начал Олег. – Но нам бы хотелось узнать более поподробнее о вашей проблеме. Так сказать узнать от первоисточника.
– Конечно-конечно я расскажу вам о пророчестве! Но сначала я хотел узнать как вы тут появились, ведь это священное плато и простым смертным сюда вход запрещен.
– Ну, знаете ли мы не простые смертные… – взялся просвещать Иволгин. – Если Вы понимаете о чем я говорю, – и заговорщицки подмигнул жрецу.
Жрец мигнул глазами в ответ, давая понять, что от объяснения Семена ему понятней не стало – откуда же взялись в священном круге столь необычные люди о чем Верховный Жрец и поспешил уведомить пришельцев.
– Уважаемый жрец, – Орлов решил вопросы дипломатии урегулировать сам. – Видите ли вопрос о нашем появлении тут слишком секретный и требуется определенный статус для того что бы услышать ответ на данный вопрос.
– Но, я – Верховный Жрец! У меня самый высокий статус и Я управляю всеми этими людьми…
– Да, мы в курсе, – перебил жреца Олег. – Но, мы все же должны посовещаться. Ведь вы же понимаете это не только мой секрет.
– Да-да, конечно я понимаю.
Во время диалога Орлова со жрецом Федор с Семеном сдержанно молчали и лишь когда Олег решительно повернулся и направился к товарищам Федор пробормотал: «Кажется, влипли». И обратился к Орлову, – Олег может в машине совещание проведем, а то ушей много…
– Верно, пошли.
Друзья разместились в «жигуленке», причем Иволгин умудрился сесть на место водителя, чем вызвал справедливое возмущение Брашкина. – Эй, Сема а ты не припух?!
– Федь, ну тебе что жалко, а? Я сто лет о машине мечтаю, а тут хотя бы посижу, – Семен жалобно посмотрел на Федора Михайловича.
– Кончай ругаться, – Орлов влез в начинающий разгораться спор. – Пусть сидит, Федь, а то вон зеленые косят подозрительно.
– Ладно, хрен с тобой. Только ничего не нажимай и не включай.
– Да-да-да, – поспешил заверить его студент.
–Ну, что…, – начал разговор Орлов когда все закрылись в машине, – …делать будем?
– Валить от сюда надо пока нас не замочили эти гринмены
– Валить…, а куда? Тут кругом толпа народу, надо как-то выкручиваться.
– Семен прав, свалить не получиться, сквозь толпу не проедим. Да и потом даже если прорвемся, то потом-то куда? Это их земля, нас враз поймают их полисменты.
– Какие полисмены, ты на них смотрел? Кожа да кости и набедренная повязка вот и все, а мы на машине фьють и все.
– Фьють…, уйють! Не скажи Федь, вон жрец вполне одет нормально. У меня есть мысль…
Но закончить фразу Орлов не успел так как в воздухе раздался рев боевого тираннозавра.
– Е-мать…, – раздались два испуганных голоса и пара глухих ударов голов о крышу.
– Что за поимень!?! – проревел Федор Михайлович, поворачиваясь лицом к Семену. – Какому …диле надо в репу стегануть?
