Чжан Фэй первым устремился на перевал, но пробиться ему не удалось: сверху посыпался град стрел и камней. Братья вынуждены были вернуться в лагерь. Князья поздравили Лю Бэя и его братьев с успехом и послали гонца к Юань Шао с вестью о победе.
А в это время Ли Жу говорил Дун Чжо:
– После неудачи Люй Бу дух нашего войска упал. Не лучше ли пока вернуться в Лоян, а оттуда для большей безопасности перевезти императора в Чанъань? Недавно я слышал, как мальчишки на улицах распевали:
На востоке – один хань, на западе – другой хань.
Лишь тогда олень спасется, если побежит в Чанъань.
Смысл их песенки, по-моему, таков: охотник на западе – это основатель Ханьской династии Гао-цзу, двенадцать поколений потомков которого правили на западе, в Чанъани; охотник на востоке – это император Гуанъу-ди, который перенес столицу на восток, в Лоян. После него здесь также правили двенадцать императоров. Дабы возродить династию, вам следует возвратиться в Чанъань. Видимо, такова воля Неба…
– Я бы и не уразумел, не растолкуй ты мне все это! – воскликнул обрадованный Дун Чжо.
В ту же ночь Дун Чжо возвратился в Лоян, где объявил всем гражданским и военным сановникам о своем намерении перенести столицу в Чанъань. Кое-кто пытался ему возражать, что, мол, Чанъань лежит в развалинах, но он заявил, что город можно отстроить за месяц, а всех противников переноса столицы велел казнить.
Перед выступлением в путь пять тысяч закованных в броню всадников похватали всех лоянских богачей, объявили их мятежниками, вывели за город и обезглавили. Имущество их было конфисковано.
Всех жителей Лояна приказано было гнать в Чанъань. Люди были разбиты на группы по сто человек, каждую группу сопровождал вооруженный отряд. В пути стража бесчестила женщин, отбирала у людей пищу. Многие от истощения умирали и оставались лежать у дороги. Стенания и плач потрясали небо и землю.
Перед уходом из Лояна Дун Чжо приказал дотла сжечь город, в том числе императорский дворец и храмы предков.
Когда пришла весть о том, что Дун Чжо покинул Лоян, военачальник Чжао Цань, оборонявший перевал Сышуй, сдался Сунь Цзяню. В то же время Лю Бэй с братьями захватили заставу Хулао. За ними двинулись и другие князья.
Спеша в Лоян, Сунь Цзянь издали увидел вздымавшиеся к небу языки пламени. В столице не осталось ни одного человека, ни одного дома. Тушить пожары были посланы воины. Прибывающим князьям приходилось располагаться на опустошенной земле.
Цао Цао пришел к Юань Шао и предложил:
– Надо не мешкая послать погоню за Дун Чжо.
– Князья устали. Вряд ли они согласятся двигаться дальше, – усомнился Юань Шао.
Тогда Цао Цао один во главе десятитысячного войска стал преследовать Дун Чжо…
Дун Чжо тем временем добрался до Синъяна и по совету Ли Жу приказал местному правителю Сюй Жуну на случай преследования их вражескими войсками устроить засаду за городом вблизи гор, пропустить врага, а затем отрезать ему путь к отступлению. Люй Бу получил приказ во главе отборных воинов прикрывать тыл.
Когда подошел отряд Цао Цао, лучшие воины Люй Бу ударили на врага одновременно с трех сторон. Устоять было невозможно. Войско Цао Цао потерпело полное поражение и бежало к Синъяну. Уже наступило время второй стражи, когда его чудом спасшиеся воины добрались до какой-то горы. При ярком свете луны все было видно, как днем. Они решили остановиться и отдохнуть. Но едва начали устанавливать котлы, чтобы приготовить пищу, как со всех сторон послышались крики – это вышли скрывавшиеся в засаде войска Сюй Жуна.
