С другой стороны, а что мне еще делать? Просто так сидеть всю тренировку скучно.
Когда они на льду, можно хотя бы сходить на игру посмотреть, а тут куда я пойду? В зал — пялиться на огромных потных мужиков? Так себе развлечение!
Но мозг тут же подкидывает воспоминание о Багрове, выходящем из тренажерки. Какой он был разгоряченный, как терпко и солоно ощущался запах его тела, как он вытирал лицо подолом футболки…
У меня тут же краснеют щеки, и я признаюсь сама себе, что хоть потные хоккеисты меня и не интересуют, но на тренировку Багрова я бы посмотрела. Несмотря на то что он хам и сволочь.
В коридоре становится шумно и громко — значит, тренер закончил мучить игроков и сейчас они, охая и возмущаясь, придут к нам. Я решаю, что не буду, как вчера выбегать из кабинета и зазывать их. Уже ведь знают, что я тут, так что сами придут, кому надо.
Жду десять минут, двадцать, двадцать пять… Голоса в коридоре все еще слышны, но ко мне никто даже не стучится.
— Привет! — распахиваю я дверь. — Я свободна.
И хоккеисты вдруг разом замолкают.
— Кого взять на массаж? — спрашиваю я уже прямым текстом.
Тишина.
— Я к Косте, — наконец подает голос Игорь, которому я вчера делала общий массаж.
На языке вертится вопрос: неужели я вчера так плохо отработала? сам же меня хвалил! — но я его проглатываю, так и не задав.
— А вы? — принужденно улыбаюсь я, обращаясь еще к двум парням.
— Мы тоже к Косте, — нестройным хором отвечают они.
— Но Костя занят, — настаиваю я. — Можно ведь не ждать, а пойти пока ко мне!
— У меня травма, он лучше знает, — упрямо отвечает один игрок. А второй вдруг машет рукой и говорит:
— Реально, чё я тут зря сижу? Пойду на массажных роликах полежу и норм.
И уходит! На самом деле уходит!
Я смотрю ему вслед, потеряв дар речи. Неужели какие-то там деревяшки лучше, чем мои руки?
Молча возвращаюсь в кабинет и беззвучно плачу, чтобы не услышали сидящие в коридоре ребята. Я уже даже на Багрова согласна! Пусть он хотя бы придет!
Но и его тоже нет.
И когда становится совсем тихо и даже Костя уходит (я слышу, как он что-то ворчит себе под нос, запирая дверь), только тогда раздается долгожданный стук.
— Да! — кричу я радостно.
— Можно?
Улыбка на моем лице увядает.
— Конечно, Дмитрий Петрович, — говорю я бесцветным голосом. — Заходите.
— Как успехи? — мягко интересуется он, присаживаясь на стул.
— Хорошо, — вру я.
— Сколько вчера массажей сделала?
— Семь, — шепчу я, с ужасом ожидая следующего вопроса.
— Ого, молодец. А сегодня?
Я напряженно смотрю в пол.
— Алина?
— Ни одного.
— Почему? — Дмитрий Петрович кажется удивленным.
— Никто не пришел.
— Мда, — он скребет пальцами по щетинистому подбородку. — Значит, что-то ребятам не понравилось. Ну что ж, мы попробовали, как ты и хотела. Результат очевиден. Завтра можешь не…
— Пожалуйста! — выпаливаю я. — Дайте мне еще шанс!
Он качает головой.
— Прости, но я бы и так тебя скорее всего не оставил. К нам сегодня пришло резюме массажиста с десятилетним опытом работы. Из них пять в «Ак-Барсе». Послезавтра он выйдет на испытательный срок.
— А я? — с отчаянием спрашиваю я.
— А ты учись, девочка, — со вздохом советует Дмитрий Петрович. — У тебя есть все задатки для хорошего врача.
Я глотаю слезы и пытаюсь найти хоть один аргумент, чтобы меня взяли, но в голову не приходит ни один. Легко ему сказать — учись! А чем я буду платить за квартиру и закрывать кредит? На что буду покупать еду и содержать бабушку?
