Она оглядела собравшихся в поисках Вексли. В углу недалекие, но богатые лорды Уолтерс и Харрингтон старались развлечь сестер Кэррол, двух хорошеньких дам с медовыми волосами. Ползли слухи о том, что их отец приобрел титул на деньги с прибыли от игрового дома. Она вежливо улыбнулась им и еще нескольким гостям, но даже мельком не заметила Вексли.
Камилла добралась до пунша и взяла бокал. Отпив глоток, она еще раз осмотрела зал. Кэтрин и Уильям разговаривали с лучшим другом Уильяма, лордом Гэрри, мужчиной тридцати лет, который, как и многие из присутствующих, время от времени украшал собой сатирические листки.
Гэрри сезон за сезоном оставался одним из самых завидных женихов, а все благодаря тому, что ему предстояло унаследовать герцогский титул. Но если озорная улыбка и мальчишеское обаяние ничуть его не портили, то вот закрыть глаза на его страсть к азартным играм было не так просто, о чем Камилла регулярно напоминала Китти.
На вечер также прибыли мисс Янг и мисс Лайнус. Камилла сомневалась, что они предупредили об этом родителей, а не просто улизнули в гости к Вексли. Они обе по статусу были близки к старым девам, но еще не окончательно вышли в тираж.
Их компаньонка, вдова Джанель Бадде, подняла бокал, приветствуя Камиллу. Камилла всегда восхищалась Джанель, которая вышла замуж за мужчину в три раза старше нее. Вскоре после свадьбы он умер, и она осталась молодой и счастливой вдовой, которая по полной пользовалась своим положением. Она заводила любовников и при случае добровольно вызывалась играть роль компаньонки для незамужних подруг. Формально общество не одобряло такое поведение, но и порицать ее было не за что.
Только Камилла развернулась, чтобы осмотреть другую половину зала, ее взгляд упал на него – лорда Эшфорда Синтона во всей его властной и раздражающей красе.
Он стоял в одиночестве, рассматривая картину в дальнем конце зала, и пока что не замечал Камиллу. Так что она не спеша изучала его, чувствуя смутное раздражение от того, что этим занималась не только она. Вдова Джанель чуть ли не облизывалась, скользя по нему взглядом.
Камилла разделяла ее эмоции. Силуэт этого мужчины казался мрачным даже из противоположного конца зала. Отблески свечей золотили острые черты его лица. Но больше Камиллу потрясло то, что привлекло его внимание. Он приближался к ее любимой картине из всех, украшавших дом Вексли.
На искусной акварели был изображен сельский амбар среди поля – такой, какими она их представляла на севере или даже в одной из сказок ее отца. Весь пейзаж был выписан в зеленых и кремовых тонах, от темно-зеленых гор на фоне до сочной высокой травы цвета бледной полыни на переднем плане.
От этой картины веяло умиротворением. В ней была скрыта сама суть простой жизни без тайн и давления общества.
Каково это – пробежаться босиком по мягкой траве? Поднять юбки до колен, и наплевать, подобает ли это леди? Камилла мечтала почувствовать под ногами землю и танцевать под звездами в одной ночной рубашке. Жить без чужих правил, которые ее сковывали. Вопреки обстоятельствам и окружающей ее роскоши, она была диким необузданным созданием.
Ей стало интересно, что увидел Синтон, что почувствовал, когда поднял руку и почти с почтением обвел амбар пальцами.
– А он… нечто, не правда ли?
Камилла вздрогнула, когда вдова Джанель заговорила, но та даже не удостоила ее взглядом – ведь она не отрываясь чуть ли не прожигала глазами спину Синтона.
