– Федосов, ты понял? Выдавать информацию Бурому постепенно, а не комом.
Федосов убедительно кивнул.
– Фирсов. Ты, тоже, информируй Бурого. Он должен быть в курсе всего.… И подготовь справку, о том, что было пресечено, какие объекты оказались под угрозой.
Фирсов, задумчиво кивал, видимо, на ходу, придумывая чего, там, в этой справке, понаписывать покрасивее.
Генерал встал. Подчиненные вскочили.
– По мере поступления новой информации, мне докладывать немедленно. Действуйте, хлопцы!
После совещания у генерала, состоялись совещания во всех управлениях.
Бурый, собрав, всех, заместителей, для начала, кратко обрисовал усложнившуюся оперативную обстановку. После чего, каждому было очерчено конкретное направление деятельности.
В конце было сказано:
– На нас очень надеются, товарищи. Мы не должны обмануть эти надежды. Генерал, сегодня дал понять, что именно нашему управлению предстоит выполнить основную работу, по выявлению зарубежных провокаторов и неблагонадежных элементов, внутри страны. Не говоря о том, что ход расследования контролируется с «Самого Верха».
После совещания, когда начальники отделов, не просто разошлись, а разлетелись по рабочим местам, он попросил старшего лейтенанта Шелепову принести ему чай и начал, подробно, просматривать информацию, на задержанных.
Он успел добраться до пятого задержанного, которым оказалась двадцатилетняя девица, студентка второкурсница, по фамилии Жевжик, когда ожила громкая связь и лейтенант Шелепова сообщила:
– Вас просили зайти. Сам. Срочно.
Поднимаясь по лестнице, к кабинету генерала, Бурый старался рассуждать здраво.
– Никакой новой информации, еще не поступало. Она, вся, должна была сходиться к нему. Вчера все прошло гладко. Глаже не бывает! Почему, срочно?!
В кабинете у генерала присутствовал начальник следственного комитета – полковник Терещенко.
Он не сидел за столом, у генерала, а стоял, рядом. Не на вытяжку, но стоял… Пульс у Бурого стал учащеннее.
Сам генерал стоял у окна, глядя, куда-то вдаль.
Когда Бурый вошел в кабинет, он медленно повернулся к нему и, выдержав паузу, спросил:
– Сколько граждан Республики было вчера, среди, арестованных?
– Одиннадцать, товарищ генерал.
– Куда их поместили?
– К нам, в изолятор, товарищ генерал!
– Хорошо. Вот, начальник следственного отдела мне докладывает, что в изоляторе находятся, только десять задержанных граждан Белоруссии. Так, Терещенко?
– Так, точно, товарищ генерал. Из наших, в наличии, шесть задержанных женского и четыре мужского пола.
– Кого не хватает?
– Некого Рахметова. Двадцать лет. Холост. Член БРСМ. Электромонтажник. РСУ «Городские сети». – Коротко доложил Терещенко.
– Этого не может быть. – Холодея, сказал Бурый.
– Четверо следователей, комитета, прибыли, сегодня утром в наш изолятор, с целью провести первичное дознание. В наличии оказалось, только одиннадцать задержанных. – Монотонно произнес Терещенко.
– Вы, хорошо искали? – Изумленно спросил Бурый. – Он, где-то там… Просто, сунули не в ту камеру.
– Работники зарегистрировали прибытие, только одиннадцати задержанных, но, в целях установления истины, был произведен тщательный досмотр, в ходе, которого задержанный Рахметов обнаружен, не был. Сейчас, производится досмотр ИВС, в котором задействованы дополнительные силы, причем досматриваются не только камеры предварительного заключения, но и камеры подследственных, служебные помещения, вся территория.
