– Хорошо, – кивнул Радим и, достав телефон, набрал номер Ольги.
– Да, – тут же ответила она, видимо, извелась, сидя в машине. С момента, как Радим покинул ее, уже час прошел, вот и волновалась.
– Это Раиса, – быстро ввел Бушуеву в курс дела Вяземский. – Запись есть. Я предоставил ей выбор – смерть или изгнание, она выбрала изгнание. Так что, сейчас я ее в зазеркалье отправлю и вернусь.
– А ты не торопишься? – напряглась Ольга. – Она ведь мэра убила и дочку его.
– Ты все поймешь, когда запись прослушаешь. Сама знаешь, как зеркальщики карают тех, кто использовал силу во зло, но в данной ситуации есть смягчающие обстоятельства, во всяком случае, для меня. Все, жди я быстро.
Радим подошел к грязному, давно немытому зеркалу, встроенному в шкаф, и принялся выводить руну дальнего взгляда. В прошлое посещение анклава потеряшек он специально оставил на зеркале, через которое уходил, маяк, и теперь требовалось проверить, нет ли там кого-то постороннего. В служебном помещении торгового центра «Корвет» было пусто. С руной пути тоже никаких вопросов не возникло, зеркало пошло рябью, после чего привычно восстановилось, став черным.
– С той стороны тропа междумирья, – произнес Вяземский. – Сейчас я погружу вас в сон, иначе беда выйти может. Отнесу на ту сторону, затем вернусь за вещами. Рассказывать, как и что, некогда, так что присаживайтесь прямо на пол, чтобы не упасть.
Раиса, которая удивленно хлопала глазами, глядя на то, что он проделал с зеркалом, кивнула и выполнила его просьбу. Пара секунд, и вот она уже спит, уронив голову на грудь. Вяземский создал руну силы и, легко взяв женщину на руки, перешагнул границу миров. На него тут же навалились. Ментальная атака была не такой сильной, как в прошлые разы. Он опустил женщину на слегка светящуюся серебристую дорожку и быстро создал руну защиты. Как только воздействие сошло на нет, он поднял свою ношу и направился в сторону светящегося с той стороны зеркала. Минута, и вот он на той стороне. Еще минута ушла, чтобы сгонять за сумкой и чемоданом. Нейтрализовав руну сна и дождавшись, когда Раиса проморгается и прекратит вертеть головой, пытаясь понять, куда она попала, Радим указал на дверь.
– Там есть люди, такие же, как вы. Расскажите им свою историю или соврете, мне все равно. Только прошу вас сразу сообщить им, что вы изгнаны ходоком по прозвищу Дикий. Ах да, совсем забыл, простите, но мне нужно это сделать, будет больно.
Радим создал руну огня и придал ей форму пятирублевой монеты, на которой была изображена буква «И». Он вздохнул и приложил ее к правой щеке Раисы, та закричала и отпрянула, но это уже ничего не меняло, клеймо изгнанника останется с ней навсегда.
– Что это? – утирая хлынувшие слезы, спросила женщина.
– Это знак для таких, как я, и тех, кто может ходить между мирами, отметка изгнанника. Теперь вас никто не проведет через междумирье, оно не пропустит. До свидания, Раиса. Если вы останетесь в этом анклаве, то мы обязательно увидимся, я иногда сюда захожу. Все, идите. Главного тут зовут Старпомом, он расскажет, как вам жить дальше.
И, махнув на прощание рукой, Радим шагнул в зеркало. Обернувшись, он увидел, как внутрь вбежали Старпом и Иван, и замерли, уставившись на плачущую женщину, сидящую в обнимку с дорожной сумкой.
– Удачи тебе, Раиса, – шепнул себе под нос Вяземский и направился в обратный путь по дороге из серебристого камня.
