– Так вот. Я с дедом не виделся последний год. А он крайне помешан на семейном положении каждого своего внука. А у него их шесть. Я самый старший и холостой до сих пор. Остальным ещё рановато, поэтому он к ним пока не цепляется сильно. Но, – поднимает указательный палец и невесело усмехается, – это не родной мне дед, и тут нарисовался кровный родственничек.
И он снова замолкает, словно мой интерес прогревает, и внимательно следит за каждой моей реакцией. А у меня одно желание – закатить глаза и вытрясти из него уже всю информацию.
Этими паузами он меня только сильнее злит и раздражает.
– И? Ты можешь просто сказать все сразу?
Золотухин ухмыляется.
– Могу, конечно. Так вот, деду крайне важно, чтобы я перестал быть холостым. А тут я приеду к нему на юбилей с тобой и детьми. У тебя кольцо на пальце, мы сообщаем, что я сделал тебе предложение. Мир, дружба, жвачка… любовь.
Недоверчиво прищуриваюсь.
– Ты серьезно?
– Да, а что не так?
– Ну и зачем мне соглашаться на эту авантюру? А самое главное, с чего вдруг ты решил жениться на девушке, у которой трое детей? – зачем-то поднимаю три пальца вверх и чуть ли не тыкаю ими Мирону в лицо. – Вокруг куча одиноких и нерожавших.
Мирон мотает головой.
– Мы скажем, что ты родила от меня.
Закашливаюсь. Стараюсь, чтобы после этого заявления у меня не полезли глаза из орбит, но, кажется, у меня не получается. И я хлопаю глазами и ртом одновременно.
– Бред. Твои родные не поверят, что ты вот так скрывал троих детей и меня. Мирон, – прикрываю глаза и качаю головой, – придумай другой план.
Мирон шагает снова ко мне.
– Мне не нужен другой план. Этот идеальный. Дед помешан на семейных ценностях и пригрозил мне, что отдаст все этому кровному родственничку.
Из меня вырывается слишком громкий смех, и малыши вздрагивают от неожиданности.
– Простите, крошки, – успокаивающе глажу сыновей по пушистым головкам, – мама случайно.
Соня начинает сонно моргать и обводит недовольным взглядом нас с Мироном. Морщит носик. Подхватываю дочь, пока она не заплакала, и прижимаю к себе.
Снова сосредотачиваю внимание на Мироне. Но вижу по его лицу, что это не шутка. Он на полном серьезе.
– Так все из-за денег?
Мирон мрачнеет и мотает головой.
– Не так, Витаминка. Просто дед жил всю жизнь с нами, со мной с рождения. Та семья о нем знать не желала, а тут вдруг ему восемьдесят и они решили нарисоваться. Какое совпадение, тебе не кажется? Это дело принципа – не дать первой семейке надурить деда.
Дергаю плечом.
– Мне ровно. Я ничем тебе не смогу помочь, Мирон.
Разворачиваюсь с дочкой на руках, прижимаюсь губами к её макушке и делаю глубокий вдох. Боже, чего мне стоит находиться с ним в одной комнате! А молчать о том, что это его дети?.. Но я понимаю, что ему ни к чему знать, что мои крохи были зачаты в результате случайной ночи, которую он так и не вспомнил, обвинив меня в том, что я пытаюсь навязать ему свою беременность. Сделать его отцом…
Укладываю Соню на развивающий коврик и проделываю то же самое с мальчишками. Раскидываю вокруг них погремушки и игрушки.
– Я не уйду без твоего согласия, Витаминка. Подумай.
Резко встаю, и в глазах темнеет.
Хватаюсь за первое, что попадается под руку, и так совпадает, что этим чем-то оказывается рука Мирона. Он подхватывает меня и хмурится. Недобро так. Скулы заостряются.
– Я заплачу. Куплю тебе хату и потом обеспечу так, что ты не будешь ни в чем нуждаться, Амин. Ну ты в позу встаешь, подумай о детях своих.
