Трудно быть Ангелом. Книга Вторая. Роман-трилогия - страница 32

– Ну раз так, сделаю скидку ещё больше!

Сын Хозяина ёлок записал адреса стариков и многодетных семей, а потом сказал:

– Пожалуй, боюсь проболтаться, от кого эти ёлки на самом деле.

– Пинка получишь.

– Десять пинков.

– Тогда скажи, что подарок от храма.

– Хорошо, а взамен я попрошу пироги, песни, стишки, как обычно… Погоди, тут в списке десять адресов, а одиннадцатую, самую лучшую, ёлку куда увезти?

– Самую лучшую ёлку я сам домой понесу! М-м-м, ах! Запах сосновых иголок, красавица, Мэри, нарядим её.

– Ура! – закричала Мэри и захлопала в ладоши.

Поэт взвалил ёлку себе на плечо:

– Пошли домой, наряжать!

– О-о-о, мы будем её наряжать? А ещё я люблю мечтать! Мечтать – это очень приятно и полезно, обожаю, люблю мечтать! Надо подготовить список подарков.

Поэт на ходу переложил ёлку с плеча на плечо и спросил у Мэри через ветки:

– А кому будешь подарки дарить?

– Мне!

Мэри подняла руки и начала кружиться и радостно смеяться на зимней улице.

…Впереди Рождество. А вы, друзья, верите в чудеса? А Рождество – такое время, когда надо самим создавать чудеса. Мэри прилетела в Тарусу на Рождество, и после праздничной службы в храме им были поданы сани с конями. Поэт обмотал себя светящейся гирляндой, другой гирляндой украсил Мэри, ещё одну повесил на Юродивого. Затем друзья включили гирлянды от батарейки, и все ярко засветились!

– Ура!

– Все дороги ведут в Рождество!

– Нас ждут чудеса!

– Мы сами будем чудить!

И Поэт радостно объявил, что теперь они все будут волхвами. И поехали «волхвы» на санях кататься по зимней Тарусе и по домам с подарками и с чудесами, а за ними весёлой толпой бежали друзья и дети друзей.

– Поэт, скажи тост про Рождество! (И разлили вино.)

– Смирна, золото, ладан и Святой дух младенца Христа, которому это было дано, живёт в нас до сих пор – и в тебе, и во мне, везде и во веки веков, – сказал Поэт и закричал в небо: – Эй-э-э-эй, Сыне Боже Христос! Мы поздравляем Тебя с твоим Рождеством! Ура-а!

– Ура-а-а!

Незабываемое Рождество! Мэри смотрела на любимого с восхищением:

– Вау! Ты просто сорвал меня, я люблю тебя! А-а-а!

И все были счастливы! Рождественскую ночь отмечали громко и весело кричали:

– Ура! С Рождеством! Ура! Архангел Гавриил, зови пастухов! Ангелы Божии, будите волхвов! И покажите Звезду, и приведите нас всех, и мы поклонимся младенцу, Сыну Господа Бога. Ура-ура-а-а, мы подарки с собою везём! Ангелы, будите волхвов: Мельхиора, Каспера, Валтасара. Святые Ангелы, разбудите нас всех! Ага! Нас миллионы имён! С Рождеством! Мы всех поздравляем и всех мы зовём! Мы подарки везём! Ура-а-а! С Рождество-о-ом!

Юродивый довёз на санях молодых до дома и поехал дальше:

– Э-ге-ге! Кони мои! Но! Пошёл Гордый! (И умчали сани с Юродивым в центр Тарусы.)

Остаток Рождественской ночи Поэт и Мэри, счастливые, провели в постели. Шампанское, пицца, секс и кино. А утром спать им совсем не хотелось – играли в жмурки, бегали по всему дому, смеялись и лежали в обнимку в ванне, Мэри курила, Поэт, глядя на потолок, читай ей стихи, а она его целовала везде.

Вышли из ванной, и Мэри спросила:

– Я мокрая? Смотри – на мне много капель.

– Влага на женском теле, что роса на лепестках нежных роз.

– Откуда это?

– Нежная грусть Лао-Цзы.

– А я хочу смеяться! Я сегодня должна была гулять по Милану!

Поэт не ответил, поцелуями выпил капли с её плеч и груди, завернул Мэри в махровый халат и бережно понёс её на постель: