Невысокий купец с окладистой бородкой сидел на козлах передней повозки рядом с возницей, то и дело оглядываясь через плечо – проверял, не отстали ли другие. Всего в обозе было две крытых повозки и три телеги с высокими бортами: на первых ехала семья и прислуга купца, на вторых – товары. Вдоль этой вереницы равномерно распределились шесть наёмников охраны, хорошо вооружённых и на добротных скакунах. За их услуги купец выложил немало золота, но на душе его всё равно было неспокойно.
– С полудня ни единой души навстречу не попалось, – сказал купец, по своему обыкновению размышляя вслух. – Всё потому, что заехали всё-таки в этот Шилем. Успеть бы теперь до заката…
– Успеем, господин, – заверил пожилой возница. – Я тут ездил, не раз даже. Аккурат к последнему солнечному лучику должны заехать на двор.
– Хорошо бы, – сказал купец. – Вастер!
Предводитель наёмников, чернявый широкоскулый мужик с серебром в щетине, молча обернулся на зов.
– От того двора нам далеко будет до тракта?
– По харошей дароге четыре часа, – с ярким назирским акцентом ответил Вастер. – Но придётся павернуть на север.
– Значит, мы потеряем ещё полдня, чтобы наверстать упущенное? Время нас не простит…
– Благародному господину не надо беспакоиться. Я знаю широкую тропа, каторая идёт на юг-и-восток. Абоз там прайдёт. Нимного откланимся, но патом акажемся на тракте. Время не патеряем.
– Ладно, посмотрим, – купец встал и полез в повозку. Уже будучи внутри, он повернулся к вознице. – Позови, как будем подъезжать ко двору.
– Хорошо, господин.
Купец откинул занавеску, отделяющую переднюю часть повозки от задней, и тотчас поморщился от звонкого детского голоса:
– Папа! – беловолосый мальчишка вскочил со свёрнутого топчана. – Мы уже приехали? Мама говорит, что мы уже давно бы приехали, если бы не ты! Она сказала у тебя спросить, что это значит!
Купец с укором посмотрел на жену, но нарвался на взгляд ещё более сердитый и потупился.
– Мама права, – мужчина обнял жену и в качестве извинений поцеловал её в висок. – Мы могли не заезжать в Шилем, но мне показалось, что там можно удачно поторговать.
– Иногда чутьё тебя подводит, свет мой, – ворчливо сказала женщина, но заметно было, что ласка мужа немного её смягчила.
– Что есть, то есть, – вздохнул купец. – Грязный городишко, и ничего толком мы там не продали. Потеряли время, пришлось изменить маршрут…
– … и поехать по этим колдобинам вместо накатанного тракта, – сварливо закончила жена.
– Найя… Ну перестань.
– Перестаю, душа моя.
– Пап, а правда, что в Неф-Суфуме растут деревья с каменными ягодами?
– Они называются пальмами, сын. А каменные ягоды – это кокосы. У них внутри вкусная мякоть.
– А можно будет их попробовать?
– Нужно! Для того мы туда и едем.
Ребёнок восторженно заголосил и обхватил руку отца, намереваясь на ней повиснуть. Тот обманным движением высвободился и аккуратно уронил мальчика себе на колени, а потом принялся щекотать. Найя улыбнулась, глядя на них, но тут же посерьёзнела и прикрикнула:
– А ну прекратите! Миклар, он же потом не уснёт! А ты успокойся и сядь как положено послушному мальчику!
Парнишка нехотя слез с отца и с тяжёлым вздохом снова бухнулся на топчан. Его взгляд, направленный на вторую по счёту повозку, мгновенно наполнился тоской.
Купец наклонился к уху жены и тихо, чтобы не слышал сын, сказал:
– Ты с ним не слишком… строга? Ему же восемь всего.
