Ну да, а что мне еще оставалось? Только копать дренажные канавы и отводить воду. Дамбы построить ни сил, ни времени.
Разговор с мужиками оказался печально-оптимистичным. Седобородые дедушки согласились с Матреной – да, было дело, в лодках по селу плавали, а в хлевах телята тонули. Но половодье – дело Божье. Как придет вода, так и сойдет через пару недель. Если барыня, уважаемая Эмма Марковна, знает, как сделать, чтобы вода быстрей сошла да не затопила, – тогда и сделаем.
К тому времени я уже произвела учет наличествующего инструмента и велела кузнецам в первоочередном порядке сделать еще дюжину лопат из остатков железа.
Ничего хорошего в надвигающейся проблеме нет, но все не так страшно. Из рассказов стариков я поняла, что половодье на Среднерусской равнине – не катастрофический сель на горных реках, когда милый ручеек за несколько часов превращается в убийственный грязевой поток. Снег тает медленно, вода не торопится, так что время что-то сделать есть всегда.
Действительно, в последние дни на пригорках появились проплешины, а придорожные канавы стали набухать водой. Зимнику жить считаные дни. Надо сообразить, что успеть отправить в город или что получить из него. Ну а потом готовиться к тому, что Голубки, как и больше половины селений уезда, временно станут автономны. Ни санями, ни телегой не проехать, а вертолеты еще не изобретены.
Кто бы знал, что половодье послужит нам на пользу, а не во вред. Обоз с зефиром и новым невиданным лакомством, «птичьим молоком» на желатине (пришлось вываривать и очищать самой), уехал в Нижний по остаткам зимнего тракта. Алексейка даже успел вернуться до того, как дороги окончательно развезло.
– Ну, сударыня, вот уж дива наделали вы со своим вонючим земляным маслом! – с ходу принялся докладывать он, блестя глазами. – Лампа-то на нем светит ярче, а горит дольше! Вот купец рот открыл, и так и эдак колесико крутил, чтоб огонь то больше делать, то меньше. И даже стекло не закоптил совсем, как от масляных-то лампадок! А ту горелку, какую вы для походных дел придумали, сразу себе забрал и честь по чести побег в канцелярию совместный патент делать, без обману. Только беспокоился, чтоб другие промышленники про вас не узнали да не переманили. Даже процент себе меньше взял!
Я только устало улыбнулась. Ректификационная колонна вовсю работала в дальнем сарае, и ни капли нефти не уходило у меня в отходы. Когда сырье везут гужевым транспортом, а до этого – бурлаками по Волге, то даже мазут на вес золота.
– А что, барыня, говорят, вы теперь дворовых как-то по-особому приневолили? – выпустив первый заряд радости и обстоятельно, с бумагами доложив обо всех городских делах, осведомился Алексейка. – Я не понял, но Ванятка успел какой-то ерунды нашептать про «поганую простоквашу» и «адское зелье».
– Вот сейчас сам и узнаешь, – усмехнулась я. – После дороги пожалуй в баньку. Там тебе все и расповедают про наши новые порядки.
М-да, битва вышла эпическая, с привлечением батюшки и серебряных рубликов на новый колокол для церкви. А все дело в том, что мне надоели вши. Блох в доме мы вывели, постели мои и детей регулярно стирались и прожаривались, полы мыли с травами. Но в головах дворовых и особенно деревенских, что приходили по делам в поместье, зоопарк процветал во всей красе. И даже не зоопарк, а сафари-парк, обитатели которого любят знакомиться с туристами.
