Трясина (не) равнодушия, или Суррогат божества - страница 20

– Это мне известно. Что могли бы сказать по поводу его показаний?

– Они не соответствуют действительности. Так, он указал, что дважды видел, как я и Илья ссоримся. Однажды он действительно был свидетелем того, как я предъявлял претензии убитому по поводу нарушения срока поставки. Именно в этот день я и помог Костину деньгами. Но ссоры либо конфликта между мной и Костомаровым не было. Кроме того, в тот день я видел Костина в первый раз, в день нашего знакомства с ним. Почему он указывает на то, что сталкивался со мной в квартире Костомарова более 10 раз, я не знаю. Я уверен, что его слова о том, что в квартиру к себе Костомаров практически никого не пускал, просто бред. Илья был заинтересован в увеличении объём продаж, ему были нужны клиенты и их деньги. Я точно не был единственным покупателем, сделки с которым он совершал в своей квартире.

– Почему же Костин солгал? У него были для этого причины?

– Почему солгал? – переспросил Фёдоров, пожав плечами, и тут же ответил. – Не знаю. Конфликтов между нами не было. Деньги, которые я заплатил за него Костомарову, я с него не требовал. Да и что там было требовать, сумма-то была мизерной.

– Ладно. Пока с этим закончим. А что вы можете сказать о кортике, обнаруженном на месте происшествия?

– Ничего. – Фёдоров на секунду замешкался. – Я его никогда не видел. И вообще ничего подобного не видел. Когда я знакомился с делом, видел фотографии кортика, у меня сложилось впечатление, что это какое-то антикварное оружие. У Костомарова я его точно не видел.

– Как вы относитесь к показаниям Селемякиной И.С.? Откуда она могла вас видеть? И, главное, когда?

– Бедная пожилая женщина. Я уверен, что ни разу не видел её. Она, конечно, могла меня видеть, когда я приходил к Костомарову. Но её поведение в суде говорит о том, что она сама не знает, что видела и видела ли вообще.

– Что можете пояснить по поводу ваших отпечатков пальцев на месте происшествия?

– Они могли и должны были быть там обнаружены. Я бывал у Костомарова, он же не отличался страстью к чистоте и порядку. – ответил Степан и с улыбкой продолжил. – Насколько я знаю, время, когда оставлены отпечатки пальцев оставлены, установить невозможно.

– Невозможно. – согласился я. – Может у вас есть какие-либо мысли по поводу произошедшего? Идеи? Предложения?

– Мыслей нет. Есть предложение – перейти на «ты».

– Принимается. В таком случае что ты думаешь обо всём случившемся? Тебя подставили? Если да, то кто?

– Подставлять меня было некому. Конкурентам это не интересно, так как бразды правления всем имуществом и капиталом держит в своих руках мать. Это меня устраивает. Врагов в России я ещё не нажил. У меня сложилось впечатление, что произошедшее – роковое стечение обстоятельств.

– Очень неудачное стечение обстоятельств, как мне кажется.

– Очень неудачное. – согласился Фёдоров, улыбнувшись. – Ещё вопросы?

– Пока нет. Мне необходимо всё обдумать, взвесить и проанализировать. Тебе же я рекомендую дать ответ по поводу своего алиби. Ты сам понимаешь, что это важно.

– Понимаю. Но решения не поменяю.

– Это твоё право. В таком случае ознакомься с соглашением и, если тебя всё устраивает, подписывай. – я протянул ему практически стандартный бланк договора, слегка доработанный мной в связи с не обычными условиями нынешнего дела и после того, как Фёдоров его прочитал и подписал, продолжил. – Ладно, определимся. Счастливо.