– О, Джимми, я не сомневалась в твоей благосклонности! Мои девочки в парадной, я сейчас же позову их для снятия мерок.
Когда мерки были сняты, а эскизы согласованы, наши дамы решили отобедать в одном из ресторанов, после чего пунктом плана был поход в так называемую «мастерскую красоты». Там дамы пробыли несколько часов, приводя в порядок волосы, ногти и кожу.
На следующий день платья были готовы и доставлены к намеченному часу. И после завтрака в доме Стенсфордов, как и во всех соседних, активно шла подготовка к грядущему балу.
В Блутауне обожали балы. Все были рады развеяться, а также завести новые знакомства и упрочить старые. Нередко, а скорее, даже наоборот, знакомые, пересекающиеся на балах, открывают друг друга с совершенно новой стороны. Верно, здесь действует закон неформальности – когда человек полностью расслаблен, отстранен от докучных повседневных хлопот, он способен первым начать диалог. Так рядовой служащий может смело заговорить с начальником на интимные темы или же обсудить с персоной выше по социальному статусу идею открытия новой биржи. На балах нет четкого разделения по положению. В подобной обстановке все равны. Всех объединяет жажда веселья.
Для дам же это отличная возможность продемонстрировать себя самое, новое бальное платье, а также, что немало важно, заполучить шанс попасть под покровительство какого-нибудь барона. Неудивительно, что перед каждым балом все без исключения поглощены тщательными приготовлениями. Идея, объединяющая всех гостей, – показать себя в наилучшем свете, не ударить в грязь лицом.
Дом мистера Торндайка был практически готов к торжеству, оставались финальные штрихи. Но, в целом, все уже было идеально: идеально расставленная мебель, идеально приготовленные блюда, идеальная музыка, и в завершении, идеальный хозяин. Весь прошлый день был положен на то, чтобы добиться этого идеального эффекта. Однако Торндайк позволил себе немного расслабиться вечером, когда имел удовольствие принять у себя своего близкого товарища, прибывшего из Лондона, где у него были дела.
Новоприбывшим был мистер Джаред Дэвидсон, весьма знатный и состоятельный джентльмен, которого чтили и уважали все высшие круги Англии. Он обитал в Ланкашире, там располагалось одно из самых притягательных и роскошных поместий всех центральных графств, принадлежащее ему. Годовое состояние Дэвидсона составляло около пятидесяти тысяч фунтов, и к тому же он был весьма хорош собой. Завидная партия для всех знатных красавиц королевства. Но в данный момент времени его мало интересовал вопрос женитьбы, он был поглощен делами и заботами. Помимо основных хлопот, касающихся управления имением, в содружестве с Торндайком Дэвидсон занимался разведением породистых скакунов. К этому ремеслу молодые люди пришли сравнительно недавно, и оно их, несомненно, увлекало.
Эти двое были весьма схожи во взглядах. Есть вероятность, что мистер Торндайк перенял многие качества и привычки у своего старинного товарища, поскольку он прямо-таки восхищался им и часто просил у него совета. Оба были умны и деловиты, оба обладали харизмой, сдержанностью и обходительностью, у обоих было огромное состояние, оба с неким недоверием и настороженностью относились к противоположному полу. Однако различия между ними были куда более колоссальными. Торндайк был более мнителен и твердолоб – к нему сложно было сыскать подход и вступить с ним в спор, также он был порой чрезмерно резок и вспыльчив, кроме того, в арсенале его характерных черт присутствовали такие, как чрезвычайное честолюбие, тщеславие, корыстолюбие, приправленные щепоткой надменности и самоуверенности. Дэвидсон же был более сдержан в отличие от товарища. Он обладал холодным рассудком, здравым смыслом, благодаря которым друзья имели успех в свои делах. Если Торндайк в сердцах и абсолютно не обдумав ту или иную сделку, готов был принять ее условия, то Дэвидсон, что называется, обмозговывал каждую деталь, дабы не попасть впросак. Он был загадочен для большинства знакомых, так как был человеком скрытным, но обладающим безграничным обаянием, мудростью, добрым и сочувствующим сердцем, решительным, но мягким нравом. И при всем этом он не был расположен подарить своему Ланкширскому имению достойную хозяйку. Лучшие дамы высшего общества были предложены ему в жены его дядюшкой: образованные аристократки и первые красавицы. Он ссылался на то, что не готов стать мужем, и вряд ли когда-нибудь будет готов. Очень горько, если учесть ту закономерность, которая сулит весьма плачевную картину: большая часть достойных, благородных мужчин, увы, предпочитают женщинам одиночество и холостяцкую жизнь. Некоторые из них, убежденные в отсутствии верности и любви как таковой, выбирают распутное существование, как лекарство от невзгод.
