– Григорий Семенович, – спросила Мирослава, – а не мог кто-то посторонний зайти в подъезд, увидеть Майю и позвонить в полицию?
– Кому заходить-то, – задумался Дудин.
– Может, в гости кто-то к кому-то шел. Увидел, испугался.
– Может, и так, но разумнее было бы в «Скорую» позвонить.
– Люди разные бывают…
– Вы хотите обойти соседей и узнать, не ждал ли кто гостей?
– Сегодня я этого делать не буду.
– Понятно, Дементьевых в их горе тревожить не хотите, – догадался он.
Мирослава кивнула.
– Давайте сделаем вот так, – предложил Григорий Семенович, – мне ловчее будет узнать, ждал кто кого этим вечером в гости или нет. Я почти со всеми в хороших отношениях. Расспрошу народ, а вы мне денька через два позвоните.
– Буду вам очень благодарна, Григорий Семенович.
– Ну вот и лады, – обрадовался Дудин, – я вам сейчас телефон свой дам.
– Только я должна вас предупредить, – проговорила Мирослава, принимая из его рук листочек бумаги с записанным на нем номером телефона.
– О чем? – удивился он.
– Я не из полиции. Я частный детектив. Меня наняла сестра Андрея Лукина, которого обвиняют в убийстве.
– Понятно…
– Так вы не передумали мне помогать?
– Не передумал, – ответил Дудин. Помолчал и добавил: – Я, конечно, человек посторонний, но признаюсь вам, что не лежала у меня душа к этому Лукину.
– Почему?
– Ну, подумайте сами, мужику к пятидесяти подкатывает. Майя ему в дочери годится, а он на ней жениться собрался.
– Сейчас у многих мужья, а то и жены на двадцать, тридцать лет старше, – заметила Мирослава.
Дудин сердито отмахнулся от ее слов.
– Вы думаете, что Лукин мог захотеть избавиться от невесты?
– Нет, какой там! – замахал руками Дудин. – Он, наоборот, горел желанием жениться на ней. А родители Майи были против. Да и сама она вроде и хотела за него идти, а все тянула. Беременная ведь уже была, и живот заметный.
– Почему же Майя все-таки хотела выйти за Андрея Петровича?
– Так всё деньги! Всё они, проклятые! Задурили девкам голову совсем в последнее время!
– Кто задурил?
– Как кто?! – всплеснул руками Дудин. – Реклама и передачи всякие вздорные!
– А…
– Вы давно глядели телевизор? – спросил он подозрительно.
– Давно, – призналась Мирослава.
– А вы поглядите и сразу узнаете, что быть дояркой или там учительницей, как сейчас говорят, не престижно. Надо или на сцене, простите за выражение, задницей вилять, или олигарха, как они теперь выражаются, окучивать. Вот боюсь, что Майя и доокучивалась.
– Вы намекаете на соперницу? – спросила Мирослава.
– А что? Очень даже может быть. Теперь вон по телевизору призывают за мужиков драться. Нет, вы только подумайте! – искренне негодовал Григорий Семенович. – Раньше рыцари, мушкетеры там за женщин сражались, даже в деревнях парни на кулаках дрались, а теперь девки друг дружке волосья выдергивают. Уже и до ножей дошло! Тоже не так давно показывали.
– Да, вы правы, – вздохнула Мирослава и подумала о том, что сама она эту версию в расчет не брала.
– А вы не знаете, Майе никто не угрожал?
– Нет, не слышал. Эдик обещал Лукину накостылять. Но Майю он никогда бы не тронул.
– Это прежний парень Майи?
– Да, можно сказать, жених. Хороший парень. И родителям Маечкиным нравился. Так нет же!
– Почему же Майя с ним рассталась?
– Все потому же, что Эдик не может построить загородный дом, купить шубу, бриллианты, возить в заморские страны. По крайней мере, сейчас.
– Грустно, – согласилась Мирослава.
