Лис послушно приблизился и раскрыл рот.
– Через несколько дней уберу. – Никто осмотрел его язык. – И поменьше болтай, рано еще, кровить начинает. Потерпи, болтливый Лис.
Лис промолчал понуро.
– Я хочу знать, что случилось в тюрьме, – сказал Арел. – Карина, расскажи всё. Как вы сбежали?
Позже Арел и Никто остались в комнате вдвоём.
– Просто это был единственный способ заставить её спасти меня. По-другому она бы этого не сделала! – объяснил Никто довольно эмоциональный рассказ Карины, где она в подробностях обрисовала их сумбурный побег.
– Ну да, она ведь добрая и спасала человека! – ухмыльнулся Арел. – Не страшно было тебе вот так уйти и оставить человека одного?
– Нет, не страшно. Ведь я – это он. Это часть меня. От которой мне никуда не деться!
– Он здорово потрепал тебе нервы, да?
– Я пользуюсь его душой, я здесь благодаря его душе, тому, что он жив.
– И тому, что он сопротивляется?
– Ну, нет, то, что он сопротивляется, это плохо, этим он меня достаёт.
– А всё казалось так просто, когда ведьма принесла для тебя его маленькое тельце, да?
– Хотя… Может, так оно и лучше, он раньше очень сопротивлялся и калечил себя, а сейчас уже нет. Мы научились как-то сосуществовать, и, признаюсь, иногда… он берёт верх. Но я уже не злюсь, это придаёт мне человечности. Мне легче в этом мире от его душевных порывов и метаний. Я почти человек и благодаря ему имею чувства, и люди лучше понимают меня и принимают. Так что… то, что раньше казалось помехой и ошибкой, стало в итоге незаменимой помощью. Всё равно я делаю то, что хочу! – Никто улыбался. – Только с чувством. Как человек!
– И… это он полюбил меня? – дрогнувшим голосом спросил Арел.
– Я выбрал тебя, – ответил Никто. – А он… полюбил. Он полюбил вас всех. И через него я тоже.
– Почему он полюбил меня? Ведь я бил его и унижал, трахал.
– Ну, Арел, ты сам не замечал, но на самом деле ты неплохо относился к нему. И он так мало видел людей, мало общался.
– А он вообще меня видел?
– Да. Он может немного видеть моими глазами. Если я позволю. Если я позволю, он может сказать что-то через меня. Может всё видеть и ощущать, но только не в силах что-либо сделать при этом. Я могу соединяться и разъединяться с ним по-всякому.
– Это похоже на секс.
– Ты хочешь так?
– Да. Ты входил в моё тело. Я это ощущал и не сопротивлялся. И ты можешь входить в моё тело и использовать его, я буду только счастлив.
Никто обнял своего князя:
– Пока в этом нет необходимости, пока я привык быть блондином. – Он усмехнулся. – Я белая полукровка. А тебя, благородного чёрного, я хочу видеть рядом.
– Но ты больше не будешь вот так уходить? – спросил Арел, обнимая его в ответ, гладя его ласково, заглядывая в глаза, как преданный пёс. – Я не хочу этого.
– Арел! Да ты много раз был с ним. Я много раз уходил и оставлял тебя с ним. Правда, я накачивал его наркотой, но…
– Не делай! Не делай так больше! Я тебя прошу!
– Иногда мне нужно уходить, часть меня осталась в моём мире. Я живу несколькими жизнями сразу. Человеку эту трудно понять…
– Я понимаю. Но ты ведь можешь всегда не уходить полностью. Оставлять хоть малую часть себя, чтобы всё же контролировать его.
– Могу.
– Тогда делай только так! А сейчас, сейчас вообще выдави его, пусть не видит, ничего не слышит и не чувствует!
И Никто, кладя его на спину, засмеялся:
– Хорошо. Я накажу его за то, что так расстроил тебя.
– Теперь я тоже ненавижу твои шрамы. Теперь я тоже воспринимаю их как твоё поражение. Я его ненавижу! За то, что он искалечил тебя! Сделал изгоем. Я хочу увидеть тебя настоящего, хочу!
