Туманность Водолея. Томительный дрейф - страница 2

«Дионисий» – клуб закрытый, неафишируемый – располагался на нижнем уровне бассейна «Олимп». Вместо крепких охранников – за стеклом невысокий сутулый вахтёр-пенсионер в больших роговых очках. Герман подошёл к переговорному устройству и проговорил в него: «Герман здравствовать желает. Этот человек со мной». Вахтёр не пошевелился, но дверь отворилась сразу.

Евгений. Так просто можно пройти?

Герман. Вот это стекло, за которым вахтёр сидит, пуленепробиваемое, и к тому же с обратной стороны на нём монитор, как на самолётах. А пропуском служит голос. Мой голос введён в базу данных. Компьютер распознаёт его и даёт добро.

Евгений. Сложная техника. С ней надо уметь управляться.

Герман. Этот вахтёр – бывший профессор в Бауманском. Тут ему в тридцать раз больше платят. Это он здесь всё оборудовал. Сначала найдём нужного мне человека, а потом, может, попаримся в сауне.

Герман справился у внутреннего распорядителя о нужном ему человеке. Тот кивнул в сторону бассейна. Нужно подняться наверх. Сам бассейн был стилизован под античную Грецию: орнаменты, вазы, чернолаковая керамика. На стенах лепнина, маски Сатира, Фавна, гроздья винограда.

Герман. Многие вазы здесь подлинные. Я удивляюсь, где их столько добывают? При каждом разгуле бьют нещадно. Кстати, скоро оргия. Надо поторапливаться.

Дверь в нужное помещение не была надписана, но опознавалась по изящному скрипу. Предбанник пустовал. Далее, в комнате отдохновения, сидел в кресле нужный Герману человек, курил, смотрел канал Discovery, зевал и, судя по виду, ни о чём не думал. Увидев Германа, развёл руками в знак удивления.

Герман. Ты не рад? Или думал, я тянуть буду?

Нужный человек. Не думал. Давай, поведай мне, что знаешь.

Герман. Я нашёл того человека – геолога. Он же интересуется твоими финансовыми возможностями. Хочешь, поговори с ним сам, но учти: он мужичок с причудами и на русской идее нехило помешан.

Нужный человек. Это ладно. Мало ли кто у нас на идеях мешается. Ты с ним не пробовал договориться?

Герман. Нет пока.

Нужный человек. Поговори с ним сам. Скажи, деньги есть, а всё остальное его. О твоём проценте после потолкуем. Если не хотите попасть в оргию, лучше уходите сейчас, а то скоро начнётся.

Герман. Ладно. Пойдём мы.

Евгений и Герман покидают «Олимп».

Зачинается оргия. Люди без всяких признаков одеяния, увенчанные лавровыми венками, собираются у кромки бассейна и передают друг другу чашу с упоительным зельем, и каждый делает из неё по глотку. Передаёт дальше. Ещё глоток. Дальше. Глоток… Как мало надо… Глоток… Только и всего, что сделать глоток и исчезнуть в себе до полного самозабвения, но лишь затем, чтобы освободить природу. Яростно выплеснуться наружу и слиться с ближним в полноте экстаза, в союзе с отчуждённой, враждебной, непокорной стихией природных страстей. Так расплавь в себе грязь, бессмыслицу, хаос! К началу! К первому дню! Пусть вода возьмёт свои дары! Пусть исчезнет хищный оскал потаённого зверя! Пусть станут пустынны уста! Гимн радости и покою! Но не поранься обломками иллюзий. Ты слышишь нестройное песнопение и инфернальный хохот, битьё чернолаковой керамики о статую Аполлона? Это кончается ночь. Покойно и радостно в чреве её. Ночей очарование… Очей изнеможение…

Пустынный проспект. Время редкостного упокоения ультра поселения.

Герман. Этот мой знакомый специализируется на устроительстве корпоративных оргий. Тот человек, которого он искал, занимался какими-то необычными геологическими разработками. Но, что у них за тема, пока не знаю. Сегодня к вечеру поедем в одну деревушку, навестим его. Только поедем на народном транспорте. Говорят, если он узнает, что мы прибыли на дорогом авто, разговаривать не будет. А что в его понимании «дорогое авто» – вопрос. В общем, поедем с народом.