Туманы янтарного берега - страница 43

Михаил постоянно поучал Льва не совать свой нос туда, где не находилось то, что не было связано с его непосредственной работой.

Льву, тем не менее, стало известно, что организованный «секретным юр-отделом» трафик экзотических веществ, был необходимостью для осуществления самого нейросинтеза. Это означало, что в рекламе, выступлениях в передачах и интервью, профессор позволял публике увидеть лишь самую верхушку айсберга. Любая оплошность тех людей, что работали на него, могла легко разрушить созданную концепцию и похоронить все начинания Кирилла Генриковича. С этим осознанием, Лев лишь укоренился в ощущении важности своей работы.

Спустя ещё какое-то время после исчезновения Кирилла Генриковича, ко Льву подошёл Максимилиан. Юрист знал этого человека постольку поскольку. Молодой врач-психотерапевт был первым помощником профессора, но Кирилл никогда не посвящал того в свои дела, по крайней мере так казалось со стороны. Максимилиан был молод, высокомерен, заносчив и обладал всеми теми качествами, которые обрекали «теневую деятельность» на крах. Однако, когда Максимилиан предстал лично перед Львом, то юрист обнаружил, как много общего было у этого человека с Кириллом Генриковичем. Лев даже удивился, что до сего момента он не замечал всех этих сходств. Впоследствии Максимилиан взял на себя роль Кирилла, и «теневая работа» продолжалась. Михаил теперь прислуживал новому руководителю, даже не ощущая разницы. Лев и сам несколько раз ловил себя на совершенно сумасбродной мысли о том, что Кирилл и Максимилиан могли быть родственниками, возможно даже родными братьями, таким схожим оказался вдруг их характер, но разница в возрасте и внешности между ними полностью исключала такую возможность.

Максимилиан сообщил Льву, что необходимая сумма была переведена на указанный Кириллом счёт, и пришло время регистрировать сделку.

В назначенный день мужчины встретились в регистрационной палате, Лев имел при себе заверенную доверенность от Кирилла и все необходимые документы. Максимилиан, в свою очередь, имел на руках тот необходимый минимум документов покупателя, так что ничто уже не мешало сделке. Максимилиан оплатил пошлину и напомнил Льву, что он принимает на себя обязательство по уплате налога с продажи дома Кирилла Генриковича. Всё прошло превосходно, сотрудники регистрационной палаты приняли все документы и выдали предписание с датой, когда Максимилиан должен был явиться для получения свидетельства о праве собственности.

Лев так и не смог забыть, как уже после регистрации, Максимилиан похлопал его по плечу, совсем как Кирилл Генрикович имел обыкновение делать это, а затем сказал:

«– Ну, всё прошло отлично. Я же говорил, что всё у нас получится»

С этими словами Максимилиан оставил юриста одного, наедине с его собственными мыслями, которые, уподобившись яростному смерчу, принялись метаться в сознании, переворачивая верх дном аналогии и сравнения и буквально разбивая в щепки рамки того, что мужчина привык считать здравомыслием.

Лев продолжал работать, теперь уже на Максимилиана, но при этом он понимал, что все процессы, в которых он и его коллеги участвуют, были задуманы Кириллом Генриковичем, и создавалось такое впечатление, будто бы профессор никуда и не уходил. Юрист, тем не менее, отчего то стал испытывать отвращение к Максимилиану. Понять причину такой перемены, или выявить предпосылки к этому не удавалось, однако, наблюдая за ним, и с каждым разом выявляя всё больше поведенческих схожестей с Кириллом Генриковичем, Максимилиан начинал казаться всё менее и менее естественным. Его образ теперь неминуемо связывался с профессором, но если молодой психотерапевт сознательно имитировал своего предшественника, то получалось у него чрезвычайно натурально. Схожесть была настолько велика, что в какие-то мгновения Льву казалось, будто это Кирилл Генрикович, преследуя одному ему известные и понятные цели, нацепил на себя кожу и плоть молодого Максимилиана, и теперь он переживал вторую жизнь.