Тимур пожал плечами:
- Старую продал, на новую добавил. Имидж требует.
- Вот и у меня имидж, - с досадой заметил Жека. – Тому дай, этому дай.
- Полгода, Жека, - напомнил Тимур. Ему и самому не нравился этот разговор.
- Да-да, конечно… Я же не отказываюсь, но тут надо для налоговой было отчет сделать… Бухгалтер в курсе, как раз этим вопросом занимается, - он осекся, встретившись взглядом с Тимуром. – Буквально пару дней, - быстро добавил и вытер вспотевший лоб.
Тимур провел рукой по стальному поручню.
- Клуб хороший, Жека. Мне нравится. Не будешь дураком, сделаешь из него приличное место.
- Ну да, ну да… Выпьешь что-нибудь? – хрипло предложил Ковалев. – Я распоряжусь. Нам сюда принесут.
- Лучше кофе, - Тимур сел за круглый столик.
- Пять минут, - Жека выхватил телефон, который запрыгал в его руках, словно живой, затем сунул его обратно в карман и понесся по лестнице вниз, к бару.
Тимур задумался. Как же деньги меняют людей – и внешне и внутренне. Несколько лет назад он бы и подумать не мог, что Жека превратится в подобного высокомерного типа. Уже покрикивает на охрану и заискивающий перед ним персонал. Собственно, чему удивляться – ему и самому нравилось ловить на себе восторженные взгляды. Не каждому удается добиться того, чего добился он. В свое время он отказался работать с отцом и съехал из дома, но фамилия Ардашева открывала для него многие двери, так что говорить, что отец не помог, было бы глупо. Он сын своего отца.
Тимур трезво смотрел на вещи, а потому был лишен сантиментов. В его семье это было непозволительной роскошью.
Через минуту грохот ушел на второй план, а перед его глазами вновь возникло видение из детства – он и мать на поляне перед домом. Вокруг поют птицы и летают бабочки. На белоснежной скатерти лежат яблоки, в глубокой миске горячие пирожки, которые мать только что достала из духовки. Он подставляет ладошку и вздрагивает от горячего воздуха, которым они исходят.
- С яичком? – спрашивает, прижимаясь к материнскому плечу.
- И с творожком, - улыбается она.
Им очень хорошо вместе. Только вдвоем, посреди высокой травы, в окружении смородиновых кустов. Старый дом с покосившимися наличниками, скрипучее крыльцо и таинственный чердак – мир, который был для Тимура то пиратским кораблем, то сказочным убежищем. И изо дня в день повторялся этот завтрак на траве – и были яблоки, и пироги, и молоко в кувшине, и белая скатерть… Пока в один момент все не закончилось…
- …что, накатим? – Жека грохнул на стол бутылки.
Тимур вздрогнул и потряс головой. Расстегнул верхнюю пуговицу, покрутил шеей. Золотая цепочка с крестиком скользнула вниз, вызвав легкую щекотку.
– Задерживаться не хочу. Порешаем, и я поеду.
- За встречу надо выпить, Тим, - насупился Жека. – Или ты теперь из-за этих денег не выпьешь со старым товарищем?
- Ладно, плесни на дно, - разрешил Тимур. Его опять охватило беспокойство.
- Это дело, - Ковалев щедро наполнил стакан и протянул его Тимуру. - За дружбу?
- За дружбу.
Выпив, Тимур зажмурился, чувствуя, как усталость сменяется легкой эйфорией. Закусив горстью орехов из бамбуковой пиалы на столе, Ардашев откинулся на спинку кресла.
– Завтра до двенадцати первый транш должен поступить на мой счет, остальное через два дня, - спокойно сказал он.
Ковалев молча покрутил пустой стакан в руках.
- Или ты отдашь мне клуб, - добавил Тимур. - Помнишь, мы договаривались? - он пристально посмотрел на друга.
