– Да неловко как-то: меня ж не приглашали, на меня не рассчитывали.
– Я тебя приглашаю – этого достаточно.
– Ладно. Тогда надо подарок купить. С пустыми руками неудобно, – заволновалась Таня.
– У меня есть один уродский браслет из золота, я все равно его никогда не надену. Купила сдуру в первый свой приезд в Турцию. Когда перевела цену на рубли, ахнула: дешевле, чем у нас, раза в три! Ну и схватила. Так и лежит ни разу не надеванный… Кстати, ты в курсе, что как такового турецкого золота в природе нет? Не добывают его здесь. Привозят из-за границы и сплавляют черт знает с чем. Потому оно такое и дешевое. А уж если на базаре или в захудалой лавке кольцо или кулон чуть ли не задаром предлагают, то золота в этой штучке-дрючке вообще нет ни миллиграмма. Сплав меди и цинка. Отполировали как надо – вот и блестит, что твое червоное!
– А сколько я тебе за браслет буду должна? Знаешь, я с собой совсем немного денег взяла.
– Дашь, сколько сможешь. Я и так его дарить собиралась. Исмаил сестре комплект купил, а я хотела еще браслет сверху, но он совсем не подходит. Короче, давай готовься. Турчанки, они ж по большей части страшные: черные, волосатые, космы жесткие, а ты пышненькая, белокожая, кудри с рыжинкой – самое оно! Будешь сводить с ума местных мужиков, пусть попялятся да слюнки поглотают. – И, послав Тане на ходу воздушный поцелуй, Тина уплыла, мелко перебирая ногами в легких тапочках.
Дронова откинулась на шезлонге и тут же провалилась в легкую приятную дремоту. Очнулась она от противного, визглявого голоса над самым ухом:
– Пилинг, массаж! Массаж, пилинг!
Таня открыла глаза и в изножии своего лежака увидела сухопарую брюнетку в белом медицинском халате. Та улыбнулась, и Дронова с завистью отметила, что зубы у обладательницы мерзкого голоса белые, крупные и ровные. «Ну и на фиг ей такие? – Таня провела кончиком языка по внутренней стороне верхней челюсти и наткнулась на большие шершавые пломбы, поставленные стоматологом в родной бесплатной поликлинике. Сквозь тонкие стенки зубов они просвечивали темными пятнами. – Лучше бы деньги, которые на путевку пошли, на коронки потратила», – вздохнула Дронова.
Брюнетка продолжала стоять возле ее шезлонга и что-то лопотала, легко переходя с английского на немецкий, а с немецкого на французский.
– Простите, я не понимаю, – состроила виноватую физиономию Татьяна.
– Ты русская! – то ли удивилась, то ли обрадовалась чернявая и без паузы выдала свою кричалку: – Пилинг, массаж! Массаж, пилинг! Недорого! Массаж один раз – 50 евро, если десять – 35 евро. – Тетка склонилась к Татьяне и прошептала: – Я из-за мамы болгарка, а из-за папы – тюркиш… Для своих скидка ваапще-е-е!
– Но пилинг и массаж мне вроде бы бесплатно положены, – уточнила Дронова. – В памятке так написано. Я завтра как раз собиралась.
– Бесплатно – плохо: так один раз сделают, – брюнетка, скривив пренебрежительную гримасу, провела ладонью по дроновскому бедру сначала сверху вниз, потом снизу вверх, – и так один… Кожу совсем не снимут – дома будешь облезлая. А чуть заплатишь – очень хорошо. Всю-всю кожу снимут. А массаж! Десять сеансов, и жир – Auf Wiedersehen![17] – Костлявая ручонка ухватила кусок Таниного бедра, потянула вверх и, крутанув, отпустила. Взвизгнув от боли, Дронова потерла вмиг ставшее красным пятно и укоризненно посмотрела на брюнетку. Та ответила невинным взглядом:
