Полина поняла, что сейчас он выставит её из автобуса.
— Меня ограбили, — быстро сказала она.
— Вам надо в полицию, — ответил парень и указал Полине на дверь.
Он её точно выставит.
Полина метнула взглядом по лицам туристов. На неё смотрели с интересом, но без сострадания.
— Полиция вон там, за тем зданием, — сказал парень. — Это муниципалитет, за ним улица Ататюрка, а на той стороне улицы — полиция.
Он надвигался на Полину, буквально выдавливая девушку из автобуса.
— Вы хотите, чтобы я шла по улице в ночной рубашке? — нашлась Полина. — И чтобы турки на меня глазели?
— А давайте её довезём! — сказала одна из туристок, проявляя женскую солидарность.
— Можно ведь довезти, если недалеко, — поддержали её.
— Хорошо, — обречённо сказал парень.
Было заметно, что он не в восторге. Просто не хотел ссориться со своими подопечными.
— Мне не нужна полиция, — поспешно сказала Полина. — Мне нужно в Анталью.
— Мы туда не едем, — сообщил парень, на глазах мрачнея. — Мы довезём вас только до полиции.
Водитель автобуса, турок, до сих пор молча глазевший на Полину, вдруг достал из стопки старых газет одну, забарабанил пальцем по фотографии в той газете, что-то стал говорить по-турецки парню в белой рубашке. Полина с удивлением узнала на фотографии себя. Глаза у неё на снимке были закрыты, как будто она спала.
— Это вы? — растерянно спросил у неё парень. — Турок говорит: там написано, что вас нашли без сознания и что ваше имя неизвестно.
— Да, это я, — сказала Полина.
* * *
В представительстве российской туристической компании, куда автобус завёз Полину, присутствовали только три сотрудницы, и в женском коллективе Полина почувствовала себя своей. Её тут же переодели в нормальную одежду, напоили чаем с приторно-сладкой, истекающей мёдом пахлавой, поохали-посочувствовали, выслушав Полинин рассказ о её злоключениях, и поддержали Полину в её планах доехать до Антальи. Всё равно надо делать документы, сказали ей. Либо в консульстве в Анталье, либо в консульстве в Стамбуле, но туда ехать намного дальше. Есть ещё российское посольство в Анкаре, но это тоже далеко. Поэтому — Анталья.
От Фетхие до Антальи — триста километров. Семь часов на автобусе. Билет обойдётся долларов в десять-пятнадцать. Женщины сбросились по десятке. Получилось тридцать долларов. Полина приняла деньги, краснея от неловкости и обещая всё вернуть при первой же возможности.
Ещё она попросила разрешения позвонить в Москву. Раз за разом набирала номера телефонов "Агентства всемирных путешествий" — и никто не поднял трубку.
* * *
Автобус мчался по разогретому солнцем асфальту. Поросшие лесом горы то приближались вплотную к шоссе, то отдалялись к самому горизонту. Взгляд Полины фиксировал то, что было непривычно: стадо овец под присмотром малолетнего турчонка, женщины в чёрных одеждах на промелькнувшем мимо поле, изящные тонкие минареты. Утомлённая Полина время от времени безвольно закрывала глаза и тогда уже переставала понимать, где она и что с ней, и действительно ли события последних дней приключились именно с нею, а не с кем-либо другим.
* * *
В Анталью автобус прибыл в сумерках и понятно было, что придётся дожидаться утра — никто Полине в консульстве не поможет на ночь глядя. Полина не хотела оставаться на автовокзале — ей это место представлялось не менее опасным, чем какой-нибудь железнодорожный вокзал на родине, и она решила поискать пансион где-нибудь в центре города. Денис рассказывал ей, что в любом приморском городе Турции самое оживлённое место и неформальный центр города — это бухта, которая неизменно называется "марина", и рядом с мариной всегда есть пансионы и рестораны, так что там не пропадёшь.
