Туз червей - страница 37

– Спасибо, но нас не интересует твое описание в Тиндере, – говорит Ли Мей.

Я с интересом рассматриваю его, начиная с расстегнутой гавайской рубашки, надетой поверх белой майки, и заканчивая тонкой золотой цепочкой. Не считая его спорного чувства стиля и того, как он говорит, он – красивый молодой человек. У него черная блестящая кожа без малейшего изъяна и кудрявые, очень коротко постриженные волосы. А глаза просто невероятно сверкают.

– Привет, Ли Мей, – говорит он, взмахивая рукой и одаряя упомянутую яркой улыбкой. – Пообещай мне один танец, хорошо?

Она с отвращением хмурится.

– Чувак, мы не на выпускном.

В этот момент появляется Томас и что-то шепчет Левию на ухо. Мой фальшивый жених молча кивает и холодно смотрит на Лаки.

– Я не фотографируюсь.

– А. Ладно. Все равно спасибо, – улыбается тот, явно чувствуя себя неловко.

– А вот он – вполне! – говорю я, энергично хватая Томаса за плечи. – Та-дам! Перед вами официальный шведский двойник Криса Хемсворта!

Я игнорирую и Левия, отчаянно пытающегося не улыбнуться, и Томаса, который выглядит так, будто собирается прикончить меня вилкой. Лаки, судя по всему, со всей искренностью верит в сказанное мной, потому что широко распахивает рот, а затем прикрывает его ладонью, будто сдерживая крик.

– Бог ты мой… Это правда вы?

Я киваю, и в уголках его глаз вдруг появляются слезы. Тоже это заметив, Ли Мей неверяще подходит ближе и говорит:

– Погоди, ты что, реально плачешь?

– Я очень эмоциональный, – восклицает он, беря Томаса за руку. – О, в жизни вы не такой мускулистый. И ростом поменьше.

На сей раз Левий не выдерживает и издает тихий смешок.

– Буду откровенен: иногда, когда я засыпаю, я думаю о вас и Кристен Стюарт, – говорит Лаки, пожимая ему руку. – Иногда к вам присоединяется Натали Портман. А иногда участие принимаю и я сам – день на день не приходится.

– 

Ли Мей, кажется, происходящее несколько выбивает из колеи. Она просит его рассказывать о своих сексуальных фантазиях где-нибудь в другом месте, но тот вдруг меняется в лице, словно оскорбляясь.

– Что ты там себе понапридумывала? В моих фантазиях мы в одинаковых пижамах всю ночь напролет смотрим фильмы и заедаем их попкорном. Это очень мило.

Тишина. Лицо прежде забавлявшегося Левия вдруг становится полно жалости.

– Честно говоря, даже не знаю, что хуже, – скривившись, говорю я.

– Да уж, какой-то резкий скачок от «мерзко» к «невероятно грустно», – соглашается Ли Мей, похлопывая Лаки по плечу.

Я говорю побыстрее сфотографироваться, и именно это он и делает, позируя рядом со злобно глядящим на меня Томасом. Он выглядит так, словно на седьмом небе от счастья, и я чувствую небольшой укол совести из-за того, что солгала ему, что, впрочем, не мешает мне, помахав ему рукой, сказать:

– Не забудь выложить фотку в интернете с хештегом #therealchris и обязательно поддержи его новый фильм!

Лаки улыбается, как будто не желая уходить, но Ли Мей снисходительно машет ему рукой, словно говоря: «Кыш!» – и приглашает нас присесть на высокие стулья, стоящие вокруг центрального кухонного островка.

Сев рядом со мной, Левий шепчет мне на ухо:

– Ты просто гений. Но на твоем месте я был бы поосторожнее…

– Думаешь, сегодня мне стоит запереть на ночь дверь?

– Да, так будет лучше.

– А если я скажу ему, что сожалею? Он меня не помилует?

– Ни единого шанса, – говорит он, глядя на разъяренного Томаса. – Его диссоциальное расстройство личности ему не позволит. Поздравляю: теперь он по-настоящему тебя ненавидит.