Там меня ждал сюрприз.
Старая кочерга в цветастом махровом халате лазила по полкам на кухне, а на столе были составлены продукты, которые эта сука уже смогла найти.
Бабка была глуховата, так что не услышала моего прихода. Интересно, как она узнала, что меня нет дома? Я покосился на орудия в своей руке.
– Что вы тут делаете? – задал я риторический вопрос.
Бабка дёрнулась, отскочила от полки для круп и, не выпуская из руки пакет с гречкой, морщась – видимо что-то болело, повернула ко мне лунообразное лицо.
Не знаю, что означал её продолжительный взгляд – я никогда особо не разбирался в людях. Наверно думала, что ответить.
– У меня еда заканчивается, а у тебя тут много! Вон, здоровый какой! – тараторя подобную чушь, чтобы заболтать меня, курва схватила несколько пакетов съестного и, опустив голову, понеслась мимо меня.
Ну точнее попыталась, коридор из кухни в прихожую был узкий.
– Поставьте еду на место, – сглатывая спазм ярости, сказал я – Я разберусь сколько мне и чего нужно.
– Ты можешь ещё себе найти, а я – нет! – взвизгнула бабка.
– Ну, судя по тому, что вы сейчас делаете, вы можете.
Я всё ещё стоял с инструментами в руках. Старуха посмотрела на меня снизу вверх и бросила пакеты на пол.
– Дай пройти!
– Подождите, – сказал я примирительно.
У меня тогда возникло желание как-то успокоить её. Во-первых, хоть она была и противной, она была человеком, а, во-вторых, у неё могла быть какая-то информация.
– Давайте присядем и поговорим.
– Поговорили уже.
Она снова сделала движение, чтобы пройти сквозь меня.
Я молча стоял и смотрел.
– Ну что тебе?! – с крайним раздражением, подняв свои блёклые мутно-голубые глаза, спросила она.
– Сами видите ситуация какая, – ответил я и кивнул в сторону окна – найдём о чём пообщаться.
– Да не хочу я общаться, мне и без этих, – она тоже качнула головой – жить осталось мало.
– Зачем же вы тогда у меня еду воровали? Я ещё поживу.
– Если не сожрут!
Я понял, что пытаться разговорить её бесполезно и посторонился. Бабка проскользнула мимо меня как мелкий, противный клоп.
Когда она была уже на лестничной площадке, я громко спросил:
– В этом подъезде ещё кто-нибудь живой есть?
– А откуда мне знать, что я тут со всеми общаюсь, что ли?! – огрызнулась бабка – На шестом этаже старая женщина недавно въехала, к ней внучку привезли – противная такая. Старая куда-то вышла, а молодая вернулась, я видела, – и она куда-то заковыляла.
На всякий случай, я проследил где она живёт. Следить, правда, долго не пришлось: бабка жила этажом выше. Видимо, она была в пролёте между этажами, когда я выходил.
Тут я почувствовал, что руки всё ещё сжимают орудия неудавшегося взлома. Положив инструменты в кладовку, я отправился на шестой этаж. В какой квартире живёт та девочка, бабка не сказала – пришлось звонить во все. Через пять минут продавливания всех кнопок, я осознал тупость своих действий: электричества не было. Привычки надолго остаются с нами.
В какой-то момент меня пробрал липкий страх, что какой-нибудь мертвяк, пользуясь остаточными воспоминаниями, сможет открыть щеколду и пригласит меня на вальс с чашкой чая и миской моих внутренностей. Моё воображение подкармливало страх встретить врага за дверью, но несмотря на это мой кулак всё же опустился на первую дверь, затем, по очереди, на другие. Пошли долгие секунды. Старуха также не сказала возраст девчонки, но раз она уже сама ходила в школу, значит была в уме. Что-то подсказывало, что в осаждённой мёртвыми крепости, которой являлся мой дом, никто просто так дверь не откроет.
