«Морской волчонок» (англ. The Boy Tar) – повесть английского писателя Томаса Майна Рида, впервые опубликована в 1859 году. В книге описываются приключения двенадцатилетнего Филиппа Форстера, путешествующего из Англии в Перу в трюме торгового корабля.
Материал из Википедии – свободной энциклопедии
И кто бы мог подумать, что нас привезут на такое циклопическое сооружение? Просто монстр по меркам мальчишки! Куда уж наши домики на деревьях, – есть где развернуться фантазии пацана…
Что же это за такое сооружение? И почему нас на него так странно доставляли? И где оно расположено? И неразрывно связанный с этим вопрос: зачем оно создано и для чего нас столько набрали по всей земле? Куда повезут? Для чего будут использовать? Рабы? – не похоже.
Кто я? Откуда? Как я сюда попал, спросите вы? Да так… Так уж получилось.
Плохо помню раннее детство. Какие-то отрывочные картинки в памяти и матовые сны по ночам. Мать (я точно уверен, что это моя мать, – сам не знаю почему) наклоняется надо мной и произносит непонятные, но желанные мне слова. За ее спиной свет… Но это не религиозное свечение нимба над головой, а, как я понял по своим размышлениям, просто свет от лампы или даже из окна за её спиной. А еще очень расплывчатое изображение смеющегося мужчины вполоборота головой ко мне… Отец? Не знаю, но предполагаю, что это так.
Больше ничего не помню.
Мне сказали, что я доставлен был в детский дом после какой-то катастрофы, в которой погибли мои родители и старшие братья-сестры. Обещали, что моё личное дело вместе с историей моего рождения и досье на моих родителей выдадут мне на руки в момент моего выпуска. Потом было несколько переводов из одного детдома в другой, – то по возрасту, то для перераспределения, или для каких-то организаторских проблем. Где, на каком переезде затерялось мое личное дело. – восстановить, скорее всего, уже не удастся. Как и найти его. Да и какое мне теперь дело до этого дела, если я не смогу найти спустя столько времени ни могилы родных, ни свой дом, в котором я родился. Да и надо ли мне всё это искать. «Дитя без рода, без племени», – как говорили классики литературы, которых я так любил читать. А что еще делать в общей огромной спальне по вечерам, когда не хочется играть со своими сверстниками?
Потом подростковый приют. Его и нормальным приютом-то трудно назвать. Что-то среднее между воровским притоном и солдатским или матросским беспределом. Все норовят тебя подмять под себя, для своих целей пристроить, что-то от тебя поиметь. Или отгородиться от тебя высоким забором, чтобы не мешал, – в переносном смысле, конечно, «отгородиться». В любом случае решающее значение имели кулаки и подручные средства. Благо, что я уже в детском доме кулаки свои натренировал в междоусобных «разговорах». И продолжал их в спортивном зале приюта наращивать долгими часами.
Да и не только кулаки. Я придумал что-то такое, что можно назвать стилем «бой в темноте». Когда видишь и чувствуешь всё пространство вокруг себя. И особенно изменения в этом пространстве. Даже с закрытыми или завязанными глазами в полной темноте. Получается повторить этот стиль боя далеко не у всех. Не знаю почему, – чуйка, что ли, нужна какая-то особая, или тренировка. Да и не зря говорят, что многие методики хороши только в руках (и ногах!) своих изобретателей.
Потому, сколько я помню себя в приюте, я дрался эффективнее пацанов, даже на много старше меня. Были у нас и «неваляшки», и «чугунные кулаки», и другие «страшилки». Но никто не мог чувствовать пространство вокруг себя, да еще и с опережением в несколько долей секунды. Да-да-да, фишка была именно в опережении. Противник еще только подумал нанести удар, еще только приготовился начать (но не начал еще) движение в мою сторону. А я уже чувствую и знаю это. И уже предпринимаю свои действия в соответствии с этим знанием.
