Творец времени - страница 10

– Вот, можешь завести дневник, или написать роман.

– Папа, спасибо! Но вряд ли я буду писать роман, да еще чернилами. Я это все сберегу, это так красиво. Правда, бабушка?

– Да, очень красиво! Рядом с такой красотой должен стоять шикарный флакон духов, серебряная пудреница и шкатулка с украшениями. А писать в этом блокноте следует о любви! Непременно о любви!

– Какие вы романтичные, дамы! Предлагаю сегодня сократить программу вечера. Ужинов таких у нас впереди еще много, а завтра придется заняться делами. Вы помните, Маргарита Петровна, что анализы сдавать натощак? Я из солидарности с вами завтракать не буду, заедем по дороге обратно в какое-нибудь кафе.

– Я помню, помню. Ава, справишься утром сама? Только умоляю, не обманывай меня, и правда поешь.

– Я поем, обязательно поем! А вам желаю удачи! Напишите мне потом, хорошо?

Вечер, который начинался горестно и тягостно, внезапно стал таким душевным, что они еще несколько раз порывались отправиться по кроватям, но снова находилась важная тема для разговора. Первым сдался папа:

– Все, я в кабинет, проверить почту, и спать. Спокойной ночи, дамы! Не засиживайтесь!

Ава вздохнула, убрала в холодильник остатки ужина, смахнула крошки со скатерти. Они погасили свет в столовой и медленно пошли по коридору. У бабушкиной комнаты Ава притормозила и смущенно спросила:

– Ты не злишься на меня?

– За что? – удивилась Маргарита Петровна.

– Ну я устроила этот допрос про маму, тебе же стало нехорошо после этого.

– Не выдумывай! Просто стечение обстоятельств. Уверена, что завтра еще получу нагоняй от твоего отца, потому что прокатаемся мы зря, вот увидишь! Все со мной в порядке.

– Тогда спокойной ночи! И еще раз удачи завтра.

– Спокойной ночи, Ава! Свари себе яйцо! Будь хорошей девочкой, – бабушка поцеловала ее в щеку и закрыла дверь в свою спальню.

Яйцо! Ну хорошо, пусть будет яйцо. Все равно в их холодильнике не водилось привычных для остальных людей продуктов. Бабушка считала, что всюду красители и консерванты, а зачем сознательно вредить здоровью? Она сама пекла хлеб, делала йогурты и соки, а недавно завела разговор про какое-то устройство для изготовления колбас в домашних условиях. Папа обещал изучить вопрос, и Ава смирилась с тем, что больше никогда не увидит в этом доме самой обычной сосиски.

Так, а сколько там надо варить яйцо? Надо загуглить, только она снова забыла, если ей не нужен жидкий желток, это всмятку или вкрутую?

Поиски прервал телефонный звонок. Номер ей был незнаком, но она без раздумий приняла вызов. У звонившего была хорошая дикция, он говорил по-русски, но Ава не могла разобрать ни слова. Вернее, по отдельности она их понимала, но вместе осмыслить их было невозможно. Авария. КАД. Очень жаль. Опознание. Морг. Очень жаль. Когда получится приехать? Соболезнования. Очень жаль.

Ава сначала молчала, а потом нажала отбой. На долю секунды показалось, что если выключить этот голос, прекратить звонок, то окажется, что ничего и не случилось. Ничего не было. Но телефон зазвонил снова. Он звонил и звонил. И она сдалась. Снова выслушала все, что ей говорили и поняла главное – жизнь, та которая продолжалась до вчерашнего вечера, закончилась. Ава осталась совсем одна.

Она выключила плиту и поставила яйцо под воду. Она обещала бабушке съесть это яйцо. Бабушка больше не отругает, бабушки больше нет. Но яйцо, наверное, надо съесть. На всякий случай. Так странно, всего несколько минут назад яйцо было в холодильнике, а Ава не была сиротой. А теперь в холодильнике морга лежат ее папа и бабушка, она собирается съесть яйцо. Как это все противоестественно и чудовищно. Она села за стол, съела яйцо, выпила кофе. Убрала со стола, сполоснула посуду, расставила все по местам. Затем снова села и сидела, пока телефон снова не зазвонил. На экране высветилось «Ярослав».