Твоя кровь – мои слёзы - страница 6

А мы тем временем уносились все дальше. На какой остановке нам выходить знала только она.

Чувство неопределенности всегда переносилось мной достаточно тяжело. Я всю свою жизнь любил что-либо планировать, составлять списки, вести графики. Практически каждый мой день был просчитан до мелочей. Исключения возникали разве что из-за обстоятельств неподвластных моему влиянию. В случаях, когда что-то шло не по намеченному плану, меня охватывала легкая досада и чувство неудовлетворенности. Но в тот момент мои эмоции были совершенно другими.

М спланировала нашу поездку, вероятно, даже весь этот день – и все это исключительно ради меня. На душе сразу же стало тепло и приятно от того, что для нее это так важно. Она не так часто говорила о своих чувствах, временами даже немного грубо подначивала меня. Со стороны кому-то могло бы показаться, что моментами М меня не уважала, может и ненавидела. На самом же деле, ей вовсе и не надо было что-то говорить. Всю ценность отношения ко мне обличали ее поступки, которые всегда направлялись исключительно на доброту, заботу и переживания. И это вызывало во мне потрясающие эмоции. На все свои планы и графики мне стало наплевать, их не существовало. Мои голову занимали лишь мысли о моей прекрасной девушке, о том на что она готова пойти ради меня.

– УВАЖАЕМЫЕ ПАССАЖИРЫ! – прокричал водитель. – Следующая остановка конечная! Убедительная просьба покинуть салон! Автобус возвращается в город!

Поездка заняла несколько часов. М лениво приоткрыла свои прекрасные глаза цвета морской волны и огляделась. В ее взгляде, невероятно меня умилившим, читалось легкое удивление от того, что она так внезапно заснула. Мы без спешки поднялись со своих мест и направились к выходу. Сразу же своей свежестью повеял теплый загородный воздух. Автобус со скрипом захлопнул свои двери, развернулся и уехал. Звук его мотора уносился все дальше, вскоре стали слышны лишь верещания сверчков и отдаленные пения птиц.

Слегка приободрившись, М взяла меня за руку и повела за собой, сказав:

– Нам надо на ту тропинку, пойдем.

Тропинка вела вглубь леса.

– У нас пикник? – предположил я. – Хотя, нет. Мы могли бы тогда взять корзинку или рюкзак.

– Нет, В, у нас не пикник, – ответила М с серьезным лицом. – Осторожно, тут крутой спуск.

– Спускаемся к реке, чтобы порыбачить? – спросил я, отгоняя от лица насекомых. – Тогда стоило накопать червей, кукурузы купить, удочку прихватить, а еще спрей от кома…

– Не мог бы ты! – повысила голос М, а затем вновь опустила голову и тихо произнесла: – Помолчать.

Переступая через шишки, мы продолжили идти дальше по лесной тропинке, которая вела куда-то все ниже и ниже. Ее выражение лица стало гораздо более озадаченным, чем сегодня утром. Можно даже сказать, на нем читалась весьма заметная грусть. Плечо М заметно дергалось, пальцы тряслись, но продолжали обвивать мои, и чем круче становился спуск, тем сильнее чувствовалась хватка. Я решил помолчать и просто дождаться, пока мы дойдем до нужного места. Там все станет понятно, надеялся я.

Через несколько минут дорога вывела нас из леса. Нам открылся вид на длинную набережную. Возле железного парапета рыбаки в шляпках закидывали удочки в реку и о чем то-то увлеченно беседовали, любуясь пейзажем. Мимо них на роликах проносились две смеющиеся девочки, держа в руках огромного воздушного змея в виде орла. Они достаточно сильно разогнались и он взлетел высоко вверх. Их заразительный смех уносился далеко вперед. Мы последовали в ту же сторону, двигаясь вдоль набережной по асфальтированной дорожке, разрисованной мелом. Провожая девочек взглядом, я заметил то, куда они направляются.