И теперь куда бы я ни пошёл, она всюду со мной. В груди, в сердце, в мозгах, на уровне ДНК, блин! Ничего с этим не поделать.
Оставалось только понять, принять и научиться с этим чувством жить. Чем я, собственно, и занимался последние две недели. Обещал всё что угодно этой Вселенной, лишь бы выкупить прощение Арины.
Приехал сегодня. Узнал, что она здесь, в ресторане.
Наскрёб, какие мог, резервы, силы на то, чтобы сдержаться и ждать, когда сама выйдет.
Чтобы один на один. Глаза в глаза.
Увидел её, и чувствую что-то вроде беззвучного взрыва. Все чувства, эмоции и мои реакции на Арину вспыхивают с новой силой.
Всё-всё, от сладкой похоти до любовного обожания: полный список!
– Как ты мне сказал? ― язвительно припоминает она мне: ― Отъебись? Как пожелаешь. Свободен! Чему ты не рад?
Театрально взмахивает руками. Жестом показывает, что я могу валить, это очень в её стиле.
На рефлексах веду себя с ней уверенно. Но внутри…
Не знаю, как вывозить разрастающуюся боль. Не знаю, что делать в новых реалиях?
Она замужем. Она беременна. Ещё этот Троицкий приклеился, чёрт его дери.
Она меня ненавидит…
И любит меня. Я знаю это. Она не может меня не любить!
– Арин, прости. Я много думал. Я всё осознал. Говорю же, реально жалею… ― не могу даже название дать тому, что сделал.
Сдержанно сглатываю окончание и твёрдо продолжаю:
– Хотел бы вернуться, исправить…
– Допустим, ― высекает с вызовом. ― И что? Весь мир должен перевернуться по твоему хотению?
Молчит некоторое время, с шумом выдыхая.
– Пойми, Кирилл, что сделано, то сделано! Мы не будем больше ни друзьями, ни марафонцами. ― поворачивает прямо ко мне своё злое красивое лицо. ― Я отъебалась от тебя окончательно и бесповоротно! Даже жизнь тебе не порчу. Сегодня день рождения Ники, и ты здесь. Тебя пригласили. И все ждали. Я не лезу к тебе, не мешаю, друзья тебя не игнорят. Что тебя не устраивает? Живи в своё удовольствие. Видишь? В итоге всё, как ты хочешь.
Тяжкий вздох вырывается из моей груди.
– Арина… Я не этого хочу, я… ― не успеваю закончить фразу.
– Макеев, ты зажрался? ― огрызается она, глядя в глаза. ― Хочу, не хочу!
– Багира… Арин, ― не могу отвыкнуть её Багирой называть, поправляюсь и напоминаю: ― Ты говорила, любишь меня…
– Это было временное помутнение рассудка. Забудь! Теперь я в норме. И ты живи, как жил. Мы с тобой посторонние люди, Макеев. Мы чужие друг другу. Мне пора. Меня ждут.
Развернувшись, она уходит очень быстро. Практически сбегает.
Ужасная тяжесть в груди, я задыхаюсь от дичайшей тоски.
Почему? Ну, почему?
Я… Она… Говорим не то, что думаем. Выражаем не то, что чувствуем. Делаем не то, что хотим.
Кирилл Макеев
Захожу в ресторан и первым делом подзываю Бурсина отойти в сторонку. От лишних глаз нас скрывают широкие колонны.
– Юр, ты знал, что Арина работает на Троицкого? ― требую объяснений от друга, пристально наблюдая за его мимикой.
– Чего? ― вроде искренне удивляется он.
– После того, как отпрыск Троицкого отхватил люлей, ты меня отстранил от контракта с ними. Так? Ты же, Юрец, теперь ответственный за договор с «Дрим Ворлд Авто». Должен быть в курсе! ― агрессивно констатирую.
Мы вровень. Давим обоюдно друг друга взглядом.
Конечно, я перегибаю…
Передо мной мой лучший друг. Мой названный брат. Юра мне роднее родных. Сто дорог вместе прошли, плечом к плечу. «Стеллар Авто» ― одно из самых крупных автопредприятий, наше общее детище. Он первый владелец, я второй. Не в этом сейчас суть.
