После чего позвонила подруге и предложила приехать и поужинать у меня.
Когда подруга приехала, у меня уже была готова запеченная рыба и нарезан овощной салат.
Удобно устроившись на мягком ковре, на полу в гостиной напротив газового камина, встроенного в стену, мы ужинали с подругой и под бокал вина, уже расслабившись, я рассказала ей, как Шон приходил ко мне, про его сообщение и про мой внезапный отпуск.
– Ну и засранец же он! У него еще и сын есть. Все-таки интуиция меня не подвела.
– Прости, что сразу тебя не послушала, – смущенным голосом проговорила я и посмотрела на подругу.
– Все в порядке, не извиняйся. Я не предоставила тебе жестких аргументов и тебя можно понять, но Шон сам сделал это за меня.
– Дааа, пожалуй, это был исчерпывающий аргумент… – заключила я на выдохе.
– Ну ничего подруга, ты у нас умная и красивая и найдешь еще своего принца.
Я грустно улыбнулась, теребя бокал в руках и сказала:
– Знаешь, Шелли. Я ведь Шона не любила никогда. Да и вообще в своей жизни я по-настоящему никогда никого не любила. Мне кажется, когда мамы не стало, внутри меня будто, что-то надломилось. Я просто боюсь к кому-то привязаться, чтобы не было потом так больно терять.
– Я тебя понимаю Ники. Но ты должна отпустить уже свой страх и перестать думать, что если ты кого-то полюбишь, то обязательно потеряешь. Дай себе шанс стать счастливой. Ты это заслужила. Ты же не хочешь умереть одинокой старухой, где-нибудь в доме престарелых?
– Может мне будет так спокойней… – ответила я, посмотрев на серьезное лицо подруги.
– Спокойствия я тебе не обещаю, потому что я тебя в покое не оставлю. Буду с тобой в одном доме престарелых. Вот представь. Я со слабым слухом и памятью, буду каждый день тебе кричать на ухо одну и ту же историю. Как тебе такая перспективка? – с улыбкой на лице закончила подруга.
– Надеюсь, я тоже буду немного глуховата и с ужасной памятью, – ответила я, и мы вместе засмеялись.
– А если серьезно, Ники. Я очень за тебя переживаю, никогда не забуду, как тот урод из футбольной команды твоего университета бросил тебя прямо перед выпускным, и какая ты тогда была разбитая. Я не хочу, чтобы ты опять замкнулась в себе.
– Не волнуйся за меня Шелли, я больше никогда не позволю себе страдать из-за мужчин, они этого не стоят и Шон это подтвердил.
– В этом я тебя полностью поддерживаю, – ответила подруга, положив руку мне на плечо. – Я бы конечно, с удовольствием поехала с тобой, но у меня столько дел, связанных с выставкой тети Бэт. Кстати, ты в списке приглашенных. Я знаю, как ты любишь ее творчество и такие мероприятия.
– Спасибо, дорогая. Я обязательно пойду. А как проходит подготовка к годовщине твоих родителей?
– О, кажется, там уже все готово. Мама, конечно, очень переживает, как и всегда перед большими мероприятиями, но думаю все должно пройти прекрасно.
– Это замечательно.
Еще какое-то время мы посидели с подругой, вспомнили наше детство и юность, разные смешные ситуации, вдоволь посмеявшись.
Мы познакомились, когда еще учились в начальной школе и нас многое связывало. Я тогда была очень замкнутой и необщительной, а Шелли всегда отличалась неуемной энергией. Она та, в какой-то степени, и помогла мне увидеть мир в других красках, всегда пыталась расшевелить меня, вовлечь в какие-нибудь игры. Не знаю, что она во мне разглядела тогда, но с первого дня нашего знакомства, она была рядом со мной. А еще она всегда была моей защитницей, если кто-то пытался меня обижать. И хоть после школы мы учились в разных учебных заведениях, но дружбы не растеряли.
