– Кстати, говоря, я тут собралась в командировку. По просьбе тети, мне нужно помочь организовать персональную выставку в Италии, одному талантливому художнику и ее хорошему другу.
– Он итальянец?
– Нет, насколько я знаю. Фамилия у него не итальянская. Да и вроде акцента я не заметила, – ответила я, вспомнив красивое лицо Рафаэля и его завораживающие глаза.
Подруга, видимо, что-то прочитавшая в моем взгляде, как-то странно посмотрела на меня и улыбнулась.
– Он американец? И сколько ему лет?
– Да, он живет в Сиэтле. Кажется, ему около 30.
– Это не тот ли художник, который выставлял свои работы на тетиной выставке осенью?
– Да он! Я же совсем забыла, что ты была на этой выставке и могла видеть его картины!
– Я видела, Шелли. И знала наверняка, что они тебе понравятся. У него, правда, огромный талант.
– Да, полностью с тобой соглашусь. Я раньше не видела ничего подобного, – ответила я, вспомнив как красиво Рафаэль описывал свои работы.
– Шелли?
– Да?
– Ты мне что-то не договариваешь? – с хитрой улыбкой, спросила подруга.
– Нет. С чего ты взяла?
– Ты какая-то задумчивая.
– Тебе показалось, Ники, – как можно уверенно отвечаю я, чтобы она не заметила моего волнения.
– Ну ладно.
Еще какое-то время, мы посидели с подругой. А потом я отвезла ее домой и вернулась на работу, пробыв там до позднего вечера.
***
9 лет назад…
Сегодня был замечательный и очень волнительный для меня вечер. Поскольку мои картины впервые увидит публика.
Тетя предложила выставить лучшие из моих работ на своей выставке, заверив меня, что это будет прекрасной возможностью заявить о себе.
И вот я стою в большом светлом зале у стены, где располагались мои работы. На выставке достаточно многолюдно, и я вижу, как люди периодически подходят и рассматривают мои работы. Кто-то даже задерживается на какое-то время и пытается рассмотреть поближе. И я испытываю такой огромный трепет и гордость за то, что я могу поделиться с людьми своими творениями.
Основной мыслью моих произведений были эмоции. То как их можно отразить на лицах людей в картинах, целым спектром человеческих переживаний: от радости до глубочайшего отчаяния.
– Как тонко, оказывается, можно отразить человеческие эмоции, не правда ли? – слышу низкий бархатистый голос за своей спиной и оборачиваясь вижу, высокую широкоплечую фигуру мужчины с темно-коричневыми, аккуратно причесанными волосами, точеными, словно у скульптуры, чертами лица и черными как ночь глазами.
Он улыбается мне и по моему телу разливается волна мурашек, отчего я улыбаюсь ему в ответ.
– Вы правы…на первый взгляд может показаться просто, но на самом деле в этом есть своя непознанная сила.
– Я бы даже сказал, своя мощная энергия, которая может либо испугать, либо притянуть к себе…
– Именно так… – почти шепчу я, не в силах оторвать от него глаз. Он будто бы залез ко мне в голову, так тонко прочитав посыл в моих картинах.
Только сейчас я обратила внимание, что он был одет в дорогой темно-серый костюм тройку, с белоснежной рубашкой под ним и бордовым галстуком, а на ногах черные, начищенные до блеска туфли.
Присмотревшись к нему, можно было предположить, что ему около 40 лет. Но, возможно, просто он хорошо выглядел на свой реальный возраст. И был достаточно привлекательным, обладая каким-то необъяснимым шармом.
– Хотел бы я познакомиться с создателем этих потрясающих работ. А вы? – вдруг проговорил он.
