— Макар, не заводись! — тоже повышаю тон голоса. — Это не то, что ты подумал…
Да, играть уже не имеет смысла. Понял и понял.
Макар резко встаёт со своего места и в один шаг оказывается рядом, давит на меня своим высоким ростом, смотрит так, словно вот прямо сейчас готов меня разорвать на части. Ранее спокойствие оказалось напускным.
— А ты, обманщица хренова, ещё пожалеешь. Не хочешь никуда со мной идти? Да, пожалуйста. Ещё я так не унижался. Подсунула мне эту ш… — говорит сквозь зубы и выдыхает. — Не думал, что ты с головой не дружишь. Да вы обе больные.
Сказав все это, он выходит из кухни, оставляя нас с сестрой в шоковом состоянии. Мы обе не были готовы, что он так остро отреагирует. Мне даже совестно стало и я не особо соображая, что творю, иду в коридор, как раз в то время, когда он обулся и уже собирался уходить.
— Макар, не злись, что так вышло. Я просто не хотела куда-либо с тобой идти, а Марина согласилась помочь, — тараторю. — Мне не нужны отношения…
— Я уже понял. Что-то ещё?
Его взгляд сделался безразличным, что немного меня все же задело.
Мы не должны были играть людьми, для нас это не ново, но на самом деле, с точки морали – это подло. Мне нужно было сразу ему все объяснить, но я не думала, что это может помочь.
— Нет, — машу головой. — Макар…
Слова застряли в горле. Что я ещё должна сделать, как себя вести? Извиниться? Да мне особо не за что.
Грачёв снова оказывается слишком близко, загоняя меня к стене. От него исходит жар, а глаза ищут мои и как бы я не старалась сдерживаться, но все же поднимаю голову, чтобы увидеть его горящий взгляд, от которого на руках появляются мурашки.
Губы пересыхают и я неосознанно их облизываю. Он это замечает и облизывает свои, а после снова смотрит мне в глаза.
Не могу пошевелиться, словно под гипнозом. Макар закрывает весь свет, заслоняет собой все пространство и я ощущаю себя как будто в защитном коконе, только вот с ним небезопасно. Это все иллюзия.
Неожиданно он аккуратно кладет свою руку мне на талию и прижимается ко мне, от чего мое сердце начинает биться чаще, а в голове смешиваются все разумные мысли о том, чтобы попросить его остановится.
— Не смотри на меня так, пока я не затащил тебя в комнату и не наказал как следует, хоть ты этого заслуживаешь. Я готов выбить из тебя всю дурь, — тихо рычит он, наклоняясь так, чтобы наши лица были напротив друг друга. — Кари, ты…
В груди покалывает, а щеки начинают яростно гореть, дыхание же сбивается.
Макар дышит мне в губы, а я вспоминаю, что он недавно целовал мою сестру и меня начинает подташнивать. Даже когда Артём приходил ко мне от Марины, я не ощущала такой острой неприязни.
— Лучше уходи, — выдавливаю из себя слова и толкаю его в грудь.
Грачёв ухмыляется, но не отходит.
— Ты не понимаешь от чего отказываешься, ангелок. Я могу простить тебе этот косяк, если ты искренне извинишься и сделаешь это не потому, что испугалась.
Не нужно было к нему выходить, я только все больше усложнила.
— Я поступила так, как посчитала нужным…
Это чистая правда. Поступок был не самый честный, но должно было сработать. И меня не покидали мысли, что они же все поцеловались, значит понял он не сразу.
— Ты мне правда приглянулась и я бы тебя не обидел. Подарки, внимание, защита – ты бы все получила.
Он говорит так, словно только в этом все дело, словно мне нужны его подарки и капля внимания. Он обещает слишком мало, на такие крошки я не соглашусь, а он не обещает того, что я буду единственной, потому что скорее всего не хочет обманывать.
