— Ничего страшного, пусть знает.
— Ну ладно, побегу. Бабуле сегодня некогда, а завтра —
как обычно. Не забывай, тебя там Друг ждет. Закрывайся.
Друг. Со своими переживаниями Аня совсем о нем забыла.
Сейчас ей даже стало стыдно.
«Как он там без меня? Завтра принесу ему еды. Надо
посмотреть правде в глаза. Вячеслав, похоже, очень богат. Если захочет меня
достать, то даже закрытые двери квартиры не спасут», — подумала она,
поворачивая вертушку замка.
Вечером, когда все собрались дома, начался грандиозный
скандал.
— Кто украл у меня деньги из шкатулки? — заорала тëтя
Зоя. — Там трëх тысяч не хватает.
Тетка ворвалась в их с Викой комнату, топая ногами,
как слон, хотя толстой вовсе не была.
— Ты сама потратила и забыла, а теперь ходишь орешь на
всю квартиру, — Вика невинными глазами посмотрела на маму.
Виктория недолюбливала мать за излишнюю рачительность
и скупость, а отца за бесхребетность. По её мнению, если есть возможность, надо
жить на широкую ногу. Зоя даже на карманные расходы дочери денег почти не выделяла,
поэтому приходилось клянчить каждую копейку. Отец тоже изображал скупого. Всё,
что мог заныкать, копил на операцию любимой племянницы. Потом не выдерживал и
пропивал.
К сожалению, папа начал бухать и это в глазах Вики
роняло его ниже плинтуса.
— Зачем тебе деньги, Вик? Одежда есть, проездной я
тебе покупаю. Еда в доме тоже есть. По клубам да кабакам шляться нечего. Вот
закончишь институт, будешь сама зарабатывать деньги, тогда пожалуйста. Кстати,
тебе стипендию платят, — мать села рядом и зудела, давя на совесть.
— Чего привязалась ко мне?! То, что я у тебя вчера
денег просила, еще не значит, что это я их украла. Убогая спëрла, ты же её
пенсию крысишь, — Виктория кивнула в сторону Ани.
— Где ты таких словечек понабралась?! Хочешь сказать,
слепая увидела, где я шкатулку прячу? — взвилась мать.
Аня, до этого сидевшая молча, сказала с возмущением:
— Не воровала я ничего. Не знаю, где эта шкатулка с
деньгами лежит. Это вы меня обкрадываете, я со своей пенсии ни одного рубля в
руках не держала. Вы даже собаку-поводыря мне завести не разрешили.
Вика даже рот открыла от удивления. «Ну и наглая.
Пусть скажет спасибо, что её в дом инвалидов не сбагрили».
— Еще чего не хватало. Мало я на тебя с четырнадцати
лет деньги тратила? Что прикажешь, теперь еще и псину твою кормить? Даже не
мечтай! А ты, дорогая моя дочь, отдашь мне эти деньги со стипендии.
Мама встала, быстрыми шагами стала уходить из комнаты.
Виктория посмотрела ей вслед и крикнула:
— Ничего я отдавать не буду! Если это не я и не
убогая, значит, папаша-алкаш на бутылку взял!
Виктория не испытывала ни капли угрызений совести,
хотя деньги взяла именно она. Ей было глубоко наплевать на то, что мать сейчас,
как бульдог, вцепилась в бедного мужа, понося его последними словами.
Папаша даже не стал отрицать свою непричастность к
краже, он просто тихо произнес:
— Хорош лаять, достала уже.
— Это ты меня сейчас с кем сравнил?! — заорала мать на
весь дом.
— С кем надо, с тем и сравнил, — неожиданно смело
ответил отец.
— Что-то ты слишком много разговаривать стал в
последнее время! — не унималась мать.
Вика вышла в прихожую, чтобы полюбоваться на скандал.
Отец надевал ботинки, собираясь уходить.
— Это куда это ты собрался? Опять на рогах придёшь? —
мать пыталась его остановить, хватая за руку.
— У Вовки переночую, — отец вырвал руку и ушёл, громко
хлопнув дверью.
