– Что значит «тоже»? – осипшим голосом спросил.
– Ну, как мамку твою, – отмахнулся от меня, словно озвучил не то, что над моей матерью кто-то измывался, а погоду на улице.
И как мне с этим теперь жить? Жуть как хочется домой, маму обнять, но боюсь в глаза её вечно счастливые смотреть. Мне больно только знать об этом, а что пережила она, ещё и в таком возрасте.
– Чёрт! – рычу и смахиваю с рабочего стола какие-то бумаги.
– Собственной персоной, – раздаётся в дверях голос брата. – Чего буянишь? Дебит с кредитом не сходится? – улыбается и вальяжно усаживается в кресле по ту сторону.
Никогда не было секретов от брата, и сейчас мне очень нужно с кем-то поговорить, эта ноша слишком тяжёлая, и никого лучше брата нет, только он поймёт. Но, с другой стороны, я понимаю, что ему будет так же больно, как и мне, и только это меня тормозит.
– Типа того, – отвечаю севшим голосом. – У тебя что? – спрашиваю, чтобы переключиться.
День медленно скатывается в задницу, думал, на работу отвлекусь, но больше половины дня прошло, а я так и сижу, пялясь в стену.
– Первый учебный день у меня, – со вздохом отвечает, и, опустив глаза, я вижу разбитые костяшки.
– Серьёзно? Даже одного дня не продержался? Отцу же обещал, – смотрю на него с укором.
– Меня девчонкой назвали, мне что, надо было молчать? – гневается братец.
– Ну ладно, понимаю, – киваю ему. – Надеюсь, тебе хоть хватило мозгов сделать это за территорией универа? – вопросительно смотрю на него, и, судя по тому, как он губы поджимает, мне всё ясно. – Да блин, Ник! – бьюсь затылком о спинку кресла.
– Да брось, если эта блондиночка будет молчать, всё нормально будет, – проговаривает, махнув рукой.
– Не понял, ты девушку избил? – прищуриваюсь и начинаю закипать внутри.
– Ты за кого меня принимаешь? Девушку я могу только своим орудием бить, и она от этого будет только стонать в удовольствии, – лыбится, а я только глаза закатываю. – Спортсменов каких-то уделал, – добавляет, и, врать не буду, меня охватывает гордость. – Ладно, хорош обо мне, как там твоя охота? – его вопрос, как удар по голове.
Самому мерзко стало после разговора с этим Толем. Ксюша слишком хорошая для таких игр, она чистая, а я хотел её испачкать.
– Не будет никакой охоты, – отвечаю и кривлюсь от самого себя.
– Оу, а что такое? – его вопрос звучит насмешливо, и меня это злит.
Не сам вопрос и тон, а его отношение к подобному.
– Ксюша другая, – коротко бросаю. – А эти игры для таких как… Марина, например, – киваю на дверь, и брат понимает всё.
– Ну что сказать? Хорошо, что понял вовремя, – разводит руками.
– И ты никогда к таким девочкам не подходи, полно доступных, – обращаюсь к нему голосом старшего брата, которым, к слову, никогда не работал, потому что мы погодки, и не было между нами этой разницы, по сути.
– Ты мне что-то не договариваешь, – нахмурившись, он не спрашивает, констатирует, слишком хорошо меня знает.
Ну, Даня, вопрос: сказать или не сказать?
Хочется облегчить себе ношу, сбавить тяжесть этого груза, но не таким способом, не взвалив его на плечи брата.
– Лучше помоги с отчётами, – схватив папку со стола, кидаю ему.
– Эй, я вообще-то на тебя не работаю, – усмехается, но открывает её.
– С меня обед, – отвечаю и получаю в ответ фырканье.
Мы учились в одной школе в Лондоне, оба изучали экономику, я знаю, на что способен Ник, и если нужно перепроверить бухгалтерские отчёты, то лучше него буду только я.
