— Ну надо же, — восторженно охнула Жизель, обращаясь к Николаусу, — и за ручку проводишь вниз?
Он проигнорировал слова волчицы, продолжая без стеснения разглядывать Аврору. Да чего ж ты уставился, сволочь эдакая! Она улыбаться не спешила, да и вовсе не собиралась. Пошел этот оборотень лесом.
— Пять минут, брат, — настойчиво заглянула Жизель в глаза брата, кстати, ей это удавалось лучше, чем маленькой, утонченной Авроре.
Ибо ростом господь-бог волчицу не обделил, пересыпал даже чутка. Она была на голову выше Авроры и равной почти всем оборотням, с которыми сталкивались девушки, когда сестра вожака проводила экскурсию.
— Пошли, — глухо ответил он.
Господи, дай ей вселенского терпения, чтобы спокойно относится к выводящим из равновесия выходкам оборотня. Может, он кичился неотразимостью, поэтому вел себя, как полный ган…говнюк. Аврора пообещала себе насладиться вечером во что бы то ни стало.
И никакие противные, властолюбивые оборотни не помешают ей сделать этого. Иначе проклянет она их такими словами, что даже у дьявола уши завянут и скрутятся в трубочку.
Жизель юркнула сразу же за братом, подзывая внушительных размеров ладонью Аврору, которая последовала примеру волчицы. Та же протолкнула девушку впереди себя под предлогом прикрытия двери. Аврора, не ожидавшая многоходовочки Жизель, запнулась и врезалась прямиком в спину Николаусу. Благо руки подставила, иначе макияж отпечатался бы на черной хлопковой рубашке.
Она взмолилась небесам, но боги проигнорировали ее, еще и уши заткнули для пущего эффекта. Зеленые глаза метнулись в сторону застопорившей девушки, которая и осталась в той же позе раком, придерживаясь руками за спину оборотня.
Он удивленно вскинул бровь.
— П-простите, — выдавила из себя Аврора, разгибаясь и торопливо поправляя юбку платья, которая задралась вверх, слегка обнажая попу.
Мамочки, вот на кой черт дернул ее натянуть настолько короткое платье.
Николаус проследил за торопливыми действиями Авроры, и его зеленые глаза, напоминающие первую весеннюю траву, вдруг потемнели. Девушка почувствовала, как в горле пересохло, а в груди все затрепетало.
Николаус рассматривал бездонные синие глаза, спускаясь до вздымающейся груди, которая еле удерживалась тканью черного платья. Он сглотнул, чувствуя дивное желание поправить съехавшую бретельку кружевного лифа. Но тут же одернул дикую мысль. Тем временем Аврора привлекла его смущенным одергиванием платья.
Он и так еле сдерживался, чтобы не повалить сладкую девочку на стол. Зарыться носом, вновь и вновь вдыхая сладостный аромат. Пальцами запутаться в волосах и запрокинуть голову, облизав пульсирующую вену на шее. Оставлять кровоподтеки. Вынуждать ее стонать под ним, пока он ласкает невинную жертву, попавшую в руки оборотня.
С этими делами в стае и бегающими революционерами у Николауса не было времени как следует насладиться женским телом, но чтобы его подводило обоняние… Ибо пахла она…
— Разбитых носов нам как раз не хватало. — Николаус рукой обвил талию Авроры, придвигая девушку ближе к себе.
Она нервно пыталась высвободиться из хватки, но оборотень держал ее крепко.
— Отпусти…те, — гневно зашипела.
— Нет! — повысил басистый голос Николаус, почти касаясь носика Авроры своим.
Он втянул воздух, вкушая аромат девушки, который дурманил ему голову уже целые сутки.
— Зачем вы это делаете? — серьезно спросила Аврора.
