— Давай быстрее. — На мои плечи ложится полотенце. Вела берет кисточку и выводит белые пряди, заматывая их в фольгу.
— Милый. — Ох, как я не люблю такое начало разговора: девяносто девять процентов из ста, что он мне не понравится. — Нужно добавить еще седины, ты слишком хорошо выглядишь для своих… Кстати, а сколько тебе? — отвлекается, и мы встречаемся взглядами в отражении.
— Чуть больше пятидесяти.
— А конкретней? Есть же документы.
— Пятьдесят второй год. Крась.
— Ты слишком хорошо выглядишь для паспортного возраста, — утверждает, хлопая меня по плечу, отчего капли краски падают мне на ступни. Берет пучок волос посередине лба и щедро проходится вонючей смесью.
— Предлагаешь носить накладной живот?
— Нет, конечно. Сутулься, что ли.
— Угу, и подволакивай ногу. Обязательно, Вел. Если бы ты не упрямилась…
— О нет-нет. Ты прекрасно знаешь, что руководителей женщин, да еще и в транспортной компании никто слушать не будет. А посадишь наемного, так воровать начнет, проходили уже, знаем, — назидательно произнесла. — Потерпи, сейчас Ник пройдет оборот, Ар с Митей заменят тебя, а ты будешь заниматься только стаей.
Вырывается смешок:
— Только.
— Когда ты встретишь свою единственную, обещаю…
Прерываю поток пустых слов. Нет, я верю в то, что мои родные поддержат, но это «когда» — будто кто-то знает точную дату. Подобные разговоры лишь теребят душу, давая ложные надежды.
— Если, — поправляю. — Если встречу, — невольно отвожу взгляд в сторону.
— А я уверена, что Богиня про тебя не забыла.
— Прекрати, я не наивный щенок. Не нужно рассказывать про планы Селены. Эти сказки приятно слышать, когда тебе десять, а в моем возрасте — глупо. Нужно понимать, что если сейчас где-то и ходит моя пара, то я просто могу ее не встретить. Не пересекутся наши дороги, и все.
— Ты стал невыносим. — Сестра поджимает губы и переходит к правому виску.
— Я просто устал. Ты знаешь, как я не люблю быть среди людей.
Если Мит и Илья с удовольствием знакомятся и поддерживают отношения с людьми, то меня их суета утомляет. Люди все время куда-то спешат, но при этом умудряются бездарно тратить жизнь.
— Что насчет Ирмы? — Сестра меняет тему.
— Ничего. Мы опросили всех, кто был в тот вечер на месте, они повторяют одну и ту же историю: нашли, испугались, ушли. Платов не противится нашим разговорам, но и восторга не выказывает. У меня складывается ощущение, что Ирма оказалась не в том месте не в то время. Илья все порывается поговорить с Платовской дочерью, но Иван находит причину, чтобы не привозить ее с собой. Каждый вечер мне звонит кто-нибудь из Суворовых, а я им не могу сказать ничего толкового.
— Ты делаешь все, что можешь. Я в этом уверена. — Сестра ласково смотрит на мое отражение.
— По-другому нельзя, — произношу вместо слов благодарности.
— А пропавшие фуры?
— За последний месяц пропало две машины. Обе нашлись.
— Всего две? — уточняет количество.
— Две, — подтверждаю и надеюсь, что последние. — Безусловно, если взять в расчет, что на трассах ежедневно происходят подобные случаи и редкий день обходится без клича о потери связи с кем-то в чатах логистов, то не так все страшно. Но! Обе фуры пропали на трассе в одном направлении.
— Ну…
— А причин для беспокойства две. Во-первых, Ирму нашли в том же районе. А во-вторых, большегрузы топят, понимаешь?
— Скрывают запах! — догадывается сестра.
— Именно. А о чем это говорит?
