Но сделать это нужно — забрать свои вещи, чтобы закрыть этот вопрос раз и навсегда.
Один раз больно, чтобы потом больше не было. Надо просто потерпеть.
И тут в голову пришла шальная мысль — а если Богдан там, внутри?
Меня бросило в дрожь…
25. 25.
Сначала я позвонила в дверь. Ну, вдруг, они там опять забавляются…
Не хочу снова это ни видеть, ни слышать.
Но мне никто не открыл дверь. Я приложила ухо к дверному проёму. В квартире явно стояла тишина. Нет никого, видимо, и это лишь к лучшему.
Я набрала воздуха в лёгкие, словно собиралась не в квартиру войти, а прыгнуть с тарзанки в воду, и вставила ключ в дверь. Замок поддался и дверь легко открылась, всё было как всегда. Кроме одного: я заходила уже не к себе домой.
Мой дом исчез. Стал чужим и словно безликим.
Как в той песне: всё те же чашки-ложки, вот только у любви батарейки-то сели.
Вошла в прихожую и включила свет, который озарил небольшую комнату.
Всё здесь было как раньше… Ничего будто и не изменилось.
Всё тот же шкаф, тумбочка для ключей и большое зеркало.
Вот только я внутри совсем другая.
Даже из отражения зеркала на меня смотрела другая женщина: взрослее, что ли, сильнее. Новая я…
Всего за одну ночь со мной словно что-то случилось. Я точно не была той, которая отсюда ушла, наматывая сопли на кулак, и отчего-то решившая, что поехать к родителям бывшего мужа — хорошая идея.
Но теперь я всё исправлю.
Верно говорят, что в стрессе человек неадекватный, может принимать странные решения, хотя в моменте они кажутся ему вполне себе разумными. И уже после, когда шок проходит, он понимает, что натворил какой-то бредятины…
Сняла ботинки и шубку, положила связку ключей на тумбу и пошла в комнату.
Вещи мои находились как раз там, куда идти хотелось меньше всего — в треклятой спальне. Большой высокий шкаф, мои вещи в нём и чемоданы находились именно там, а потому мне пришлось набраться сил, включить на всю катушку силу воли, и пройти туда.
Перед входом в спальню всё-таки спасовала.
Сейчас я сново увижу это…ложе любви для любовничков.
Мои простыни, которые я покупала с трепетом для любимого мужа, и об которые тёрлась затем голая задница Анфиски…
Но всё же заставила себя двигать ногами.
Быстрее решу этот вопрос, соберу вещи — быстрее забуду об этой квартире.
Как мило, но справедливо, заметила бывшая подруга, моего тут в самом деле очень мало. Все вещи можно унести буквально в двух сумках.
Бывшая подруга. Бывший муж. Бывший дом. Бывшая жизнь.
Всё в моей жизни стало бывшим.
Прекрасная перспектива, Надежда. Ты просто б\у.
Но что делать, надо как-то жить и с этим… Двигаться дальше. Ведь на самом деле мир не остановился после измены Богдана, как и моя жизнь вовсе не кончилась. Потеряла радость и смысл — да, но не кончилась.
Смотреть на кровать не хотелось, но не могла же я выбирать, что видеть. Смятые простыни снова вызвали приступ истерики. Я прижала ладонь к сухим губам, пытаясь её заглушить.
Не хочу плакать о тебе, подонок! Не хочу…
Но сердце просто обливалось,тонуло в горьких слезах, как и я сама.
Села прямо на полу и положила голову на колени, предаваясь этой боли, что рвала душу в куски. Тихие судорожные всхлипы заполнили комнату.
Ненавижу. Ненавижу тебя, скотина!
Желаю тебе всего самого худшего!
Чтобы ничего у тебя вообще не получалось без меня!
Чтоб корчился от любви на кафеле, глотая снотворные в пять утра, которые тебе бы не помогали!
