Тогда я решила вычеркнуть его из своей жизни, а в свидетельство о рождении дочки, пол которой я узнала на втором скрининге, вписать имя моего папы — Анатольевна.
Если Рома ничего не хотел знать обо мне, то и грузить его новостями о ребёнке я тоже не стану.
Больше ничего о нём я не слышала. Со временем почти перестала страдать по нему. С деньгами обращалась аккуратно и к родам смогла приобрести всё необходимое — кроватку, коляску, пелёнки, памперсы. Многие вещи были далеко не новыми — я проводила целые вечера за поисками подержанных детских вещей, но так было куда дешевле. К родам я была готова, потому что знала, что никто со мной сюсюкаться и возить мне вещи в роддом не будет.
Однажды в торговом центре, когда я покупала вещи для малыша к самым родам, встретила Наташу — жену отца Ромы.
— Катюш, так ты беременна? — спросила она после тёплого приветствия.
— Ну… да, — погладила я круглый животик.
— А чего не сказала? Когда же роды?
— Скоро.
— Может, для зайки какие вещи нужны? Как вспомню, сколько мы Никите покупали всего, — так до сих пор жуть берёт.
— Да нет, я уже всё купила, спасибо.
— Ну после родов звони, мы подарим тебе на выписку что-то. Хочешь, огромную пачку памперсов хороших?
Я не стала отказываться — мне памперсы были не по карману. Я взяла номер Наташи и обещала ей позвонить, когда Оленька родится.
— Кать, а ребёнок чей? — спросила меня Наташа.
— Не Ромы, — ответила я.
Не хотела, чтобы он знал. Когда у меня было желание сообщить, он меня слушать не хотел. А теперь желания сообщать ему и чтобы он — возможно — участвовал в жизни дочки, не было у меня.
— Ну смотри сама, — покачала головой жена Петра Сергеевича.
***
Родила Оленьку сама, без особых сложностей — всё как у всех. В стандартный срок нас выписали домой, и началась наша с ней жизнь. Я оформила все причитающиеся мне пособия, и пусть не легко, но мы с ней выжили.
А спустя полтора года я встретила на улице Петра Сергеевича, который заехал в наш местный супермаркет у дома купить воды.
— Ой, Катенька! Здравствуй, — улыбнулся мне мужчина как родной. Как всегда — красив, одет с иголочки. Бизнесмен, одним словом. От него веет шиком, властью и силой. — Боже мой, какая лапочка!
Он улыбнулся и дочке, и меня кольнула совесть — Пётр не знает, что это его же внучка. Та словно узнала что-то родное, улыбнулась ему в ответ и весело лопотала.
— На работу скоро? — спросил он меня.
— Да надо бы, — вздохнула я. — В прошлом месяце последнее пособие получила. Теперь ищу работу, в сад её начала водить с года уже.
— Ого, рано…
— А куда деваться? Мне надо нас кормить.
— Слушай, ну я с работой помогу тебе, Кать, — повернулся ко мне Пётр. — Ты приходи завтра в офис. Вот адрес. Есть кому ребёнка оставить?
— Да, в сад отведу. Только она пока не на полный день ходит, я утром приеду. Можно?
— Конечно можно, — кивнул Пётр. — Скажи, что от меня. Тебя пропустят в мой кабинет. Что-то подберем тебе, не переживай.
— Спасибо большое!
Я не знала, как благодарить отца Ромы, но он очень мне тогда помог. Оленька в садик стала ходить, а я — на работу. Так и выжили с ней потихоньку, и сейчас ни в чем особенно и не нуждаемся. Я оказалась в офисе Петра Сергеевича.
Странно… Рома меня разрушил, а его отец — спас…
Села в кровати, резко втянув воздух, распахнув глаза.
— Боже… — прошептала я, зная, что в соседней комнате спит Олька, и провела ладонями по лицу. — Сон… Это был сон.
