Он
подарил мне большой шерстяной плед,
который идеально вписывается в интерьер
спальни, и под которым так приятно
укрываться. Затем мне достались серёжки,
которые я хотела купить во время нашего
отпуска в Венеции. Правда, когда я
дозрела до покупки, их уже продали. Макс
же нашёл почти точную копию тех сережек.
Следом
за этим мне презентовали новый смартфон.
К телефонам я довольно равнодушна, но
муж настаивает, говорит, что этот лучше
держит батарею, а теперь, в моём состоянии,
важно всегда оставаться на связи.
Следующим
подарком стал набор дорогих кремов,
которые идеально подходят моей коже.
А
после этого Макс начал одаривать меня
новой обувью, постепенно вытесняя из
моего гардероба все туфельки на шпильках.
Я
понимаю, что почти всё — очень нужное
и даже необходимое мне сейчас, в моём
состоянии. Я принимаю подарки, и постепенно
принимаю его заботу.
Я
убеждаю себя, что это всего лишь забота
мужчины о его беременной женщине, и
ничего больше. Но я обманываю саму себя.
Мне
помогает понять это моя подружка, с
который мы встречаемся за обедом в кафе.
—
Как Есеня? — спрашиваю я у Юли, прежде
чем начать жаловаться на свою жизнь.
—
Плохо, — говорит Юлька. — С тех пор, как
этот гад бросил её, она совсем прозрачная
стала. Всё ходит, плачет...
—
Как Дани мог такое сделать? — не понимаю
я. — Он ведь так любил её. А впрочем
…
Я
махаю рукой, с усмешкой признавая, что,
наверное, все мужики одинаковые. И верных
среди них нет.
—
А как вы живёте? — спрашивает Юля. — Всё
по прежнему? Макс до сих пор пылинки с
тебя сдувает, не давая подойти к кухне.
—
Ага, — киваю я. — Готовит ужины, спит в
гостиной.
—
Молоток!— кивает подруга. — Сколько он
уже держится в таком темпе?
—
Почти два месяца, — вздыхаю я.
Время
летит незаметно. Кажется, что я только
вчера узнала правду о внебрачной дочери
своего супруга — а уже прошло целых два
месяца.
—
Зарабатывает деньги, хозяйничает дома,
и ещё спит на диване в гостиной, —
перечисляет достоинства Макса Юля. —
Просто идеальный муж,
—
У идеальных мужей не бывает внебрачных
детей на стороне, — резко отвечаю я.
Юля
замолкает.
—
Прости, — говорю я. — Ты в этом не
виновата.
—
Всё в порядке, — кивает подруга. — Тебе,
наверное, тяжело даётся это вынужденное
соседство?
Я
задумываюсь.
—
Знаешь... Если честно, то нет.
Юля
удивленно смотрит на меня поверх бокала
с водой.
—
То есть?
—
Наверное, когда прошёл первый шок, я
поняла, что между ней и мной, Макс всегда
делал выбор в мою пользу. У неё ведь
ребенок от него, Юль... а он остался со
мной.
—
Максим тебя любит, — кивнула подружка.
— Это всегда и всем было ясно...
—
Когда любят...
—
… не делают детей на стороне? — хмыкнув,
закончила за меня фразу Юля. — Делают,
Диана, ещё как делают. У них с этим вообще
проблем нет.
—
Но что ты к нему чувствуешь? — смотрит
на меня подружка.
—
Честно? — спрашиваю я.
Юля
кивает.
— Это странное состояние. Я понимаю,
что так или иначе, я бы всё равно думала
о измене Макса. Но мне легче, когда
находится рядом со мной. — Я грустно
улыбаюсь. — По крайней мере, я не
накручиваю себя, приставляя Максима
прямо сейчас с Ольгой.
—
Ой, — вздыхает подруга.
Я развожу руками.
—
Вот такие дела. Понимаешь, одно дело
знать, что между ними было что-то в
прошлом... другое — представлять его
сейчас рядом с ней.
—
Не думаю, что Максим ушел бы к твоей
сводной сестре, — мотает головой Юля.
— Диана, ты же сама признаешь, что даже
после рождения её ребенка, он остался
с тобой.
