То, что сорочка недешевая, я точно знала. Марика два дня назад хвасталась точно такой же, со словами:
- Вот купила своему Вильяму. Новая коллекция, между прочим! Денег стоит, мама дорогая!
Я запомнила, потому что сорочка была красивой, с их фирменными пуговицами. И решила ещё тогда, что, должно быть, она и к телу мужчине будет приятна. Я не любитель считать чужие деньги, но тогда, увидев бирку с ценой, ахнула и подумала, вряд ли у меня когда-нибудь будет возможность вот так просто покупать такие сорочки своему мужчине.
А сегодня вот, пожалуйста, такой мужчина сидит в моем доме и, не боясь того, что к его дорогущей сорочке прилипнет собачья шерсть, воркует, успокаивая нашу Жучку.
Из ступора меня вывел голос бабули:
- Егор, спасибо тебе. Сама бы я точно не смогла вот так, раз и всё! - бабуля изобразила руками, как Егор делал укол. - Да и Женька тоже не справилась бы. Жучка, конечно, у нас не волкодав, но здесь страх не за себя, а за вот эту животинку бессловесную, ставшую уже нам членом семьи.
- Да без проблем, Марья Семёновна. Мне первый раз тоже, помню, было страшно укол своей собаке делать.
- Это ты про свою Мышку сейчас? - вклинилась я.
- Нет. Это ещё до неё было. Был у меня Джек. Немецкая овчарка. Умный, смелый, верный. А уколов боялся! Даже глаза зажмуривал, когда укол ему делали. Как ребёнок маленький, представляете? - усмехнулся, но, правда, невесело Егор. - Он со мной десять лет прожил.
В комнате повисла тишина. А Егор, помолчав, добавил:
- Да, вот знаем же, что век наших любимцев короче нашего. Знаем, что тяжело будет, когда придёт их время уходить. Слово себе даём, что всё, больше никогда не заведем. А потом видишь маленький комочек, берёшь его на руки и понимаешь — всё, пропал! Да, Жучка?
Та, в подтверждение его слов, вильнула хвостом.
- Так, всё! Егор, я слышала, что у вас столик заказан в ресторане. Вот и езжайте уже! А то придётся тебе и мне укол делать, только уже с успокоительным! - нарочито бодрым и строгим голосом произнесла бабуля.
- Мне бы руки помыть.
- Жень, не стой уже пальмой в углу, покажи, где можно руки помыть, помоги гостю! - продолжала строжиться бабуля.
И вот в тот момент, когда руки были вымыты, рукава сорочки застегнуты на запонки, — да-да, эта сорочка предполагала наличие запонок! — с пиджака липким валиком собраны все волоски собачьей шерсти, бабуля и выдала фразу, после которой я и засомневалась в прямом родстве с ней:
- Егор, я могу надеяться на то, что эта юная особа не придёт сегодня вечером домой раньше, чем через три часа?
- Что? - я думала, что ослышалась. - В смысле?
- Да, Марья Семёновна, можете. Я Вам это обещаю!
- Эй! Ау! Это ничего, что я тут? Нет, ну это нормально вообще? Без меня меня женили, что ли?
- Всё, Егор, уводи ты её уже! - и бабуля легонько подтолкнула меня к двери.
В этот момент раздался звонок в дверь. Это было уже интересно, потому что бабуля, услышав его, глянула в зеркало, поправила волосы, потом одернула блузку и поправила брошь. Мои кудри, кстати - её наследие. А уже потом она пошла открывать дверь.
За дверью стоял Николай Михайлович, очень приятный, интеллигентный, чуть не сказала "молодой", мужчина. Жил он в нашем же подъезде на 9-м этаже.
Сейчас он стоял с букетом, мамочки мои, ромашек и чуть застенчиво улыбался!
- Добрый вечер!
- Добрый вечер, Коля. Проходи, молодёжь уже уходит.
И я почувствовала, как Егор, взяв меня за руку, потащил к двери. Я еле успела схватить сумочку.
