Чтобы не завалиться на него, ладонь приходится положить на его грудь, как раз рядом с расстегнутым воротом, а собственной грудью прижаться почти вплотную.
- Будешь трахать, кого ты там собрался, а представлять на ее месте меня.
- Похоже на мазохизм, - усмехается Демьян и не поморщившись делает большой глоток из стакана.
- Кстати, пойдем мы завтра купаться? – спрашиваю я, не удержавшись и слегка проведя пальцем по краешку тату.
Я понимаю, что мне мне безумно, безудержно хочется снова с ним целоваться.
- Да хоть сегодня.
- Уже темно и…на мне нет купальника. А на тебе плавок.
- И тебя это остановит? - чуть поворачивает голову.
Наши губы в каких-то миллиметрах друг от друга.
- Меня точно нет.
- Хорошо, - сглатываю я. - Если ты не против, то я тоже.
- Окей.
...
Минут десять Демьян прощается с друзьями, после чего мы, наконец, покидаем зону отдыха и, держась за руку, идем по песку вдоль мерцающей в темноте водной глади.
- Отойдем только подальше, - говорю я, - где никого нет.
И мы идем.
Туда, куда отсветы фонарей уже не долетают. Довольно долго. И мне нравится его молчаливая, но ни капельки не напряжная компания.
- Здорово здесь, - говорю я. – И так тепло. Расслабляюще.
Демьян ничего не говорит, но я чувствую, как его рука перемещается с моей талии ниже. Накрывает ягодицу, начинает слегка ее поглаживать.
Сбросить или нет? Очень приятно, но в то же время провокационно. Слишком явно…
Он разворачивает меня резко настолько, что среагировать не успеваю.
Притискивает к себе и с жаром впивается в мои полураскрытые губы своим дерзким порочным ртом. Начинает их сминать, покусывать, колоть щетиной. Набрасывается ненасытным смерчем, всесокрушающим ураганом.
Глубоко и нагло просовывает язык в мой рот. Совершает такие недвусмысленные движения, которые можно трактовать только одним определенным образом. Он хочет трахать меня, а пока он трахает только мой рот.
Пытаюсь отступить, но он наступает, подавляя. Хочу отстраниться и бью его по плечам, он только сильнее впивается, словно хочет сожрать меня всю без остатка.
Он задирает подол моего платья и ощупывает мои ягодицы, бедра. Я пытаюсь не дать его наглым ищущим рукам докоснуться до моей промежности.
Напряжение желания и борьбы между нами достигает пика, и вдруг он отпускает. Также резко, как и начал напирать. Без каких бы то ни было дальнейших объяснений.
- Ну, что, искупаемся?
Усмехается и начинает стягивать с себя рубашку. Снимает и отбрасывает ее в сторону.
А у меня все лицо горит. Руки с ногами трясутся, тело изнывает от чего-то необъяснимого и ускользающего.
- Ну же, давай, - подначивает и принимается за ремень штанов.
- Я передумала, - говорю я и обнимаю себя за плечи.
Он всего лишь поцеловал, но чувство такое, что только что он меня поимел.
- Я думал, ты смелее.
- Я тоже так думала, однако…
А пресс у него идеальный. Гладкий, рельефный и загорелый. Тату представляет из себя затейливый кельтский узор и доходит до середины груди.
Брюки также оказываются на песке и Демьян остается передо мной в одних только боксерах.
- Их тоже снимешь? – с любопытством спрашиваю я, понемногу приходя в себя после поцелуя и по крупицам возвращая себе свою обычную нагловатую самоуверенность.
- Ну да, мы же здесь одни.
Он начинает оттягивать боксеры вниз, а я поскорее отворачиваюсь от этого зрелища.
Чувствую тепло со спины, когда он подходит ко мне сзади. А потом он медленно оголяет мое плечо и нежно целует, проделывая дорожку вдоль ключицы до самой шеи и обратно. Не трогает больше. Просто целует с применением языка, так что от каждого касания я едва не взрываюсь мириадами мурашек. А потом оставляет в покое и снова отступает назад.
