– Обижаешь, – звучит довольно. – Сейчас.
Свалив на стол папку, шуршит бумагами, а я уже поднимаюсь. Хватаю зажигалку с сигаретами.
– Есть.
– Едем. Ты за руль, Макар. Семён, с нами. Еще Назара возьмем. Набирай ему, пусть ждёт на парковке.
***
– Молодые люди… Молодые люди! Да что вы себе позволяете? – орёт сбоку возмущенная соседка. – Сейчас милицию вызову!
Дверь открывается, когда Макар с Сеней готовятся выносить ее вместе с коробкой. А эта мелкая зараза, жена, мать ее, которая, стоит на пороге и улыбается.
– Привет! А я как раз собиралась домой. Хорошо, что ты приехал!
Хорошо, что приехал???
Да ты, девочка, озверела так зарываться!
Столько людей поднял. Сам сорвался. А она стоит мне тут, выкаблучивается и овцой прикидывается.
– Успокойся, женщина, – смещаясь к соседской двери, елейным голосом басит Сеня. – Жить хочешь? Я тебя спрашиваю, хочешь? Звук убавь. Вернись в хоромы. И зарубку себе на будущее поставь, не мешать серьезным людям дела делать. На, вот, на гречку и апельсины, за беспокойство, – на этом бы и закончить, но нет же, Семён – знатный понторез. Иногда забывает, где и с кем находится. – А лучше цацку себе какую купи. Красивая ты баба, западло быть такой визгливой. Мужик у тебя есть? Почему это не мое дело? А если я интересуюсь?
– Сейчас же отойдите. Мне ваши деньги и интересы не нужны!
– Семён, это не так делается, – вываливается на площадку мелкая торпеда.
Прищурившись, наблюдаю за тем, как она имеет наглость еще и в этот замес мешаться:
– Вас как зовут?
– Света.
– Простите нас, пожалуйста, Света. У вас есть телефон? Есть, да? Можно попросить? Семён хочет вас в ресторан пригласить. Какой ресторан? Приличный. Улыбнись, Семён. Покажи себя с лучшей стороны.
С лучшей стороны, мать твою…
Дернув удавку, ослабляю ворот рубашки. Медленно перевожу дыхание, чтобы не выписать ей п**** прямо здесь.
– В машину! Быстро.
Ее счастье, хватает ума не препираться. Сбегает по лестнице с такой скоростью, словно я, бл*дь, за ней гнаться собираюсь.
Острых ощущений захотелось, девочка?
Я тебе их устрою.
Спокойно спускаюсь, давая себе время немного остыть.
Макар зло скалится. Семён, допетрив, что тоже малость рамсы попутал, помалкивает. Отправив его на заднее сиденье к Назару и девчонке, сам сажусь на переднее.
Торпеда сопит молча до самого дома. Все правильно. Чувствует наверняка, что скоро будем грехи отпускать. Дай только доехать.
– Казаха к скольким ждём? – между тем интересуется Макар.
– К девяти договорились.
– Баньку истопить?
– Можно, – даю добро. – Назар, ты мясом займись. Сеня, все остальное проконтролируй.
– Не вопрос.
Обращаясь к парням, ловлю обеспокоенный взгляд девчонки. Навострила защитные механизмы. Поздняком метнулась. И не в первый раз. Решительно не понимаю, какого хрена она такая импульсивная? Разве не должен был Хорол научить понимать мир, в котором она варится с детства? Если баловал и ограждал – глупость сотворил. В нашем деле даже самый младший должен соблюдать ряд правил.
Едва Макар глушит мотор во дворе, выталкиваю для девчонки:
– В дом пошла.
– Эмм… – в зеркало заднего вида наблюдаю, как эта выскочка поднимает указательный палец вверх, призывая всех к вниманию. – А можно, пожалуйста, поласковее?
– Юля! Пошла отсюда. Быстро!
На выдохе, который совершает, у нее едва пар из ноздрей не валит.
Долбанув дверью, виляет задницей в направлении главного входа. Следом выбираюсь из салона. Жестом показываю ребятам, чтобы все оставались на улице, и тоже вхожу в дом.
