Сердечко… Это, вероятно, что-то такое мелкое, жалкое и ленивое, призванное тупо кровь качать.
– О, да! – поддакивает одна из подружек Шатохина. У него их точно больше двух, и никого, кроме меня, это обстоятельство не смущает. – То же самое! Как вижу их, лужицей растекаюсь!
Не хотелось бы ее расстраивать, но, похоже, это мозги. Их все меньше.
– Сколько им с Варей? – подключается к обсуждению Соня. – Двадцать? Двадцать один?
– Где-то так, ага, – кривит губы Тоха.
Судя по отрешенным лицам остальных парней, он не один к раннему браку друзей если не с брезгливостью относится, то с недоумением точно.
Я пытаюсь себя тормознуть. Пытаюсь… И все равно смотрю на Артема. Он то ли чувствует, то ли сам ждал – тотчас принимает мой взгляд. Не то чтобы тут очень хорошее освещение, но в его глазах определенно что-то вспыхивает. Нечто такое мощное, игнорировать нет возможности. Через позвоночник будто колючую проволоку кто-то протягивает, и все мое тело накрывает волной жаркой дрожи.
Судорожно вдыхаю и спешно отвожу взгляд. Но успеваю заметить, как Чарушин стискивает челюсти.
Думает о том же, что и я? Вспоминает тот ужасный день? Зачем? Он-то на мне точно жениться не собирался.
Аппетит сходит на нет. Однако я еще какое-то время сжимаю столовые приборы и смотрю в свою практически полную тарелку.
– Видно, что они с Варей повернуты исключительно друг на друге, – подытоживает Саша. – Так что… Как говорится, совет да любовь, – слова красивые, вот только его же выразительное передергивание плечами стирает какое-либо приятное впечатление от сказанного.
«Что с них взять…», – думаю несколько флегматично.
С тех пор как Варя помогла мне войти в команду геймдизайнеров их корпорации, мы иногда переписываемся. Чаще, конечно, по работе. Но порой с ее стороны и личные темы пролетают. Чувствуется, что она счастлива, как женщина и мама. Бойка в ней души не чает. Такой и должна быть любовь. Может, все остальные когда-то это поймут.
С тоской смотрю на Соню с Сашей. В их отношениях ничего подобного не ощущается. Симпатия, влечение, страсть… Возможно, позже. Я очень на это надеюсь.
– Ты закончил? – улавливаю неоправданно пылкий шепот Протасовой. Не нужно смотреть, чтобы понимать, что она вновь завалилась на Чарушина. – Включишь музыку? Танцевать хочу.
– О-о-о, – тянет одна из кукол Шатохина. – Да-да-да! Врубай, Чара!
Он, вероятно, просто кивает. Слов не слышно. Но они с Викой встают и выходят из-за стола.
Действуя крайне аккуратно, откладываю вилку и нож. Кажется, если они при соприкосновении создадут звон, меня попросту к чертям вынесет из тела.
Господи, как же часто я стала поминать нечисть… К чему бы это? Я сапер или сумасшедшая? Понять бы… Незаметно перевожу дыхание. И впервые за вечер тянусь к бокалу с вином. Не планировала, я ведь не употребляю алкоголь. Но в тот момент подчиняюсь какому-то необъяснимому внутреннему толчку.
Два глотка красного полусухого на непьющую меня действуют, как колдовское зелье. Отставляя бокал обратно, медленно вдыхаю и жду, что охвативший тело головокружительный вихрь исчезнет. Однако это не срабатывает. Тело стремительно заливает жаром, словно вместо крови по венам вдруг побежало некое горючее вещество.
Понимаю, что действие будет непродолжительным. Это ведь всего два глотка вина. Нужно просто переждать. Без последствий. Но… Без последствий не получается. Плотину каких-то бессознательный мыслей уже прорывает, и я вдруг ясно как божий день осознаю, что все мои эмоции – это не отголоски чего-то давнего… Боже, нет… Нет! Нет… Я ревную Чарушина. Мои чувства не в прошлом. Они настоящие.
