Хотела, Соня, душевные страдания заменить физическими? Получай, дорогая.
Прикрываю глаза, запрокидывая голову, чтобы он не заметил выступивших слез, и делаю еще одно движение.
Господи, как же больно! Больно! Хочется всё прекратить, соскочить с этого орудия пыток и бежать прочь. Но руки на бедрах жестко фиксируют и задают темп.
– Давай, малышка, еще… Вот так… Да! Да!
Чуть приподнимает меня и вновь опускает на себя, проникая еще глубже. Мамочки! Встряхиваю головой, чтоб волосы упали на лицо, прикрывая глаза, упираюсь ладонями в твердый живот и начинаю двигаться.
Стараюсь хитрить и не особо насаживаться. Меняю угол проникновения, чтобы уменьшить боль. Это непросто.
Только в эротических фильмах смотрится изысканно. А на деле – тяжело. И бедра болят. И внутри все огнем горит, особенно там, где наши тела соединяются. И возбуждение испаряется, как роса на солнце. Но я терплю. Сама хотела.
– Хорошо, малышка… Ты охуенная… Да… Так…Сильнее… Еще… Двигайся… Умница…
Жаркие слова и его пальцы, нашедшие клитор и потирающие его без перерыва, разжигают угасшее возбуждение и те тянущие ощущения, которые бесследно растворились после первого болезненного проникновения. Потребность двигаться все сильнее и размашистей буквально выворачивает. Я не могу остановиться. И уже не хочу.
Меня возбуждает его голос. Его взгляд. Его прикосновения.
Я больше не хочу останавливаться.
– Умница, давай. Сильнее! Так… Да! Вот так… Умница-а-а!
Он закрывает глаза, врывается в меня особенно глубоко, выгибается, сжимает до синяков и кончает.
По инерции еще пару раз делаю движения бедрами, продлевая ему удовольствие, и постепенно замедляюсь.
Выдыхаю.
Он откидывается на спинку дивана, утягивая меня к себе на грудь, зарывается одной рукой в волосы, пропуская их сквозь пальцы, и смотрит.
Взгляд мягкий. Намного мягче, чем был пару минут назад. Лицо расслаблено. Ему хорошо и комфортно. Это легко считывается по жестам.
А мне не очень. Он всё ещё во мне. Внизу всё влажное. Мне неудобно. Упираюсь ладошками в грудь и приподнимаюсь. Тянусь к лицу губами. И по его взгляду понимаю, что он не против поцелуя.
Только вот с памятью у меня всё прекрасно. Я хорошо запомнила, что он брезглив. В последний момент изгибаю шею и прижимаюсь губами к колючей щеке.
– Спасибо, – выдыхаю чуть слышно.
И соскальзываю вбок, пока он переваривает мои слова. Поправляю трусики, подхватываю джинсы и футболку и сбегаю в туалет. Действую скорее на адреналине, так как низ живота простреливает тянущей болью. Двигаться неприятно. Саднит.
Салфетками удаляю последствия своих безрассудных действий. Крови не так много, как я боялась. Надеюсь, он и внимания не обратит на такую мелочь. Открываю кран с холодной водой и несколько раз плескаю в лицо.
Сонька, ты – идиотка!
Выдыхаю беззвучно в зеркало, разглядывая внимательнее свое лицо. Словно оно должно было измениться за последние полчаса. Бред! Я – всё та же, просто осталась совершенно одна в этом жестоком мире.
Вспыхнувшая в памяти смс-ка вновь вызывает жгучую боль. Прикусываю многострадальную губу и начинаю одеваться.
Перехватываю волосы резинкой. Глубоко вдыхаю и выдыхаю, и выхожу в комнатку. Надежда, что мужчина окажется сообразительным и исчезнет до моего появления, разбивается как хрустальный фужер при встрече с полом.
