Нельзя.
Нет.
Это совершенно не в моих правилах.
Я испорчу ей жизнь.
И еще раз: нет. Или?..
В конце концов я выиграл борьбу с совестью. Блин, ну что будет от одного раза?! Один раз переспим, и я успокоюсь. А ей потом чего-нибудь наплету. И ничего ей не испорчу. Подумаешь, маленькая интрижка. Все так делают, чем я хуже? Точнее, чем я лучше?
Поэтому сразу же после занятий я позвонил Кате и сказал, что буду ждать в машине у первой проходной. И как только она залезла в салон, буквально набросился на нее с поцелуями.
– Вижу, вы договорились со своей совестью, – ухмыльнулась девочка.
– Скажем так: мы пришли к консенсусу, – дипломатично ответил я.
– Вик, у тебя… только не смейся! У тебя когда-нибудь было такое, что от одного поцелуя с женщиной готов был кончить?
В офисе уже никого не было и мы с Виктором сидели в кабинете программистов, любовно называемым ими «стеклярус» из-за плексигласовых перегородок на рабочих местах, делавших помещение похожим на аквариум.
Вик оторвался от компьютера и с любопытством на меня посмотрел. Я сделал вид, что нашел что-то очень интересное в кружке с кофе.
– Боюсь, что именно с женщиной и было. А что? Олеся так классно целуется?
– Не Олеся…
– Ага… Ты мне ничего не хочешь рассказать?
– Пока нет. Так было?
– Было.
– Вот именно так: целуешься с ней и думаешь о ведре мертвых котят, чтобы не кончить прям в штаны?
– Я думал о китайской теореме «Об остатках».
– Помогало?
– Не всегда, – уклончиво ответил Виктор и отвернулся к монитору.
– Не всегда?! То есть ты…
– Кольцов, я не готов обсуждать с тобой столь интимные аспекты моей жизни.
– Ладно. Но про теорему – запомню… А то котята уже не спасают.
Я сидел, закинув ноги на стол, держа ноутбук на коленях, и вносил правки в техническое задание по одной фирме, с которой мы начали работать буквально пару дней назад. Вик заканчивал писать обработку отчетов для них же.
– Ведро мертвых котят! – усмехнулся он. – Ну и фантазия у тебя!
– Теорема «Об остатках», конечно, оригинальнее.
– Мертвые котята – статичная картинка, а если ты думаешь о какой-нибудь, не обязательно китайской, теореме, то невольно начинаешь ее доказывать или опровергать. То есть банально отвлекаешься от процесса поцелуя, соответственно, возбуждение спадает.
– Я смотрю, ты спец в этом вопросе.
Вик пожал плечами, но не ответил.
– И кто же в твоей жизни так волшебно целовался, что ты в штаны спускал, если не успевал вспомнить теорему Эйлера? – продолжил допытываться я.
– Ты грубая, бесчувственная свинья.
– Если я соглашусь с этим определением, ты расскажешь?
– Аня.
– Аня?!
– Аня целовалась и целуется так, что я с трудом себя сдерживаю.
– Все пять лет? – с сомнением спросил я, но в этот момент в «стеклярус» вошла Аня. – Анна, у тебя когда-нибудь случался оргазм с одного только поцелуя? Ну, там без ласк всяких и прочего… Вик, ты пока отвернись и не слушай.
– Случался, – не дрогнув, ответила она, – и до сих пор периодически случается.
Она с карамельной нежностью посмотрела на Вика и села к нему на колени.
– На вас противно смотреть, – буркнул я и отвернулся к ноуту.
– Ты просто завидуешь. О чем он? – спросила она у мужа. Вик махнул рукой.
– Нашел какую-то барышню, от поцелуев с которой у него сносит крышу.
– И это не Олеся?
– Не Олеся.
– Хм, как интересно! Какие еще симптомы? – обратилась она ко мне, и мне показалось, что я на приеме у психоаналитика.
