– Кстати, как ты зовешь эту птичку? – спросил отшельник, просмеявшись.
– Пока никак. Что-то я даже не задумывался над этим. Вообще, мне нравится имя Ларс.
– Ну, нет, давай только не Ларс, – поморщился Карр.
– Почему? Хорошее имя.
– У меня с ним связано очень много воспоминаний, – вздохнул старик. – Выбери какое-нибудь другое.
– Ну… хорошо. Пусть тогда ястреба зовут Кайл.
– Вот, это другое дело.
За разговорами и разбором вещей прошло довольно много времени, и Карр решил устроить завтрак. До рассвета было еще далеко, хотя утро уже наступило, и мысль о перекусе оказалась очень кстати. Пока Карр доставал провизию, развеселившийся крестокрыл украл кусок сыровяленого мяса и спрятался с ним за рюкзак. В таком благодушном настроении путники пребывали еще довольно много времени, но вот наступила пора выходить наружу.
– Да, – с некоторой тревогой в голосе сказал Карр, покинув палатку. – Мы, конечно, остались в живых, но сказать, что нам повезло, я не могу.
– Что такое? – спросил Эл, выбираясь наружу.
– Нас забросило в ущелье. То, что я вчера принял сослепу за ровный склон, оказалось вот этой стеной.
Эл посмотрел вверх. Дело и впрямь выглядело неважно. Палатка стояла на самом дне заснеженной расщелины, и отвесные скалы темными громадами нависали над ней, скрывая небо. Очевидно, лавина прошла вскользь, но сорвала трос и сбила палатку с места. О том, что случилось дальше, знал только Великий Ларайн, да это, собственно, было не так уж и важно. Эла беспокоило другое. Он долго рассматривал уходящие в вышину серые скалы, а потом спросил:
– Карр, мы сможем выбраться отсюда?
– Возможностей для этого пока не видно, – хмуро ответил старик. – Но я за всю жизнь ни разу не попадал в положение, которое было бы по-настоящему безвыходным. Варианты решения найдутся всегда, главное – не терять голову.
Эла эти слова не сильно обнадежили, хотя на окраине разума закрутилась неясная трудноуловимая мысль. Что-то не укладывалось в картину, что-то было не так. Кажущаяся невозможность создавшегося положения беспокоила Эла. Он вздохнул и забрался обратно в палатку. Карр долго скрипел снегом, ходя вокруг, но решения, судя по всему, тоже не нашел.
Скоро Элу надоело сидеть в палатке, он взял Кайла и вышел на снег. Карр стоял на некотором отдалении и курил свою трубку. Ястреб расправил крылья и взлетел так высоко, что его очертания превратились в едва заметную точку.
– Глубоко мы влипли, – вздохнул Эл, подходя к старику.
– Да, я вижу. Плохо то, что у нас нет ни одной веревки нужной длины. Вон, твой крестокрыл, совсем исчез из вида, а всего-то над скалой поднялся. Так что, сынок, скажи спасибо старому Карру за то, что он выгреб из таверны весь провиант. По крайней мере, у нас есть запас времени.
Эл невесело улыбнулся и подошел к стене ущелья. Грубая скалистая порода была сплошь покрыта трещинами и выбоинами, кое-где достаточными, чтобы просунуть в них руку или ногу. Эл задумчиво посмотрел вверх, и сказал:
– А можно ли взобраться по скале? Она не выглядит гладкой.
– Не с нашей поклажей, сынок. Палатка с колышками, припасы, одежда… Это даже по ровной-то дороге нести тяжело, а уж на отвесной стене… Рухнешь вниз, словно камень, и только мокрое место останется.
– Вот! – вдруг воскликнул Эл. – Точно! Карр, какой же я дурак, что не догадался сразу!
– В чем дело? – недоуменно спросил старик, пыхнув трубкой.
– Немыслимая высота, да? Ястреба не видно в небе, да? Отвесная стена, да? Тогда как, скажи мне, как мы смогли свалиться сюда так, что палатка не повредилась, ни разу не перевернулась, и никто даже не получил ни единого серьезного ушиба?
