— Назовём это по-другому. Вы гость. Вам окажут высокое уважение, положенное вашему статусу. Никакой охраны приставлено не будет. Вы можете заниматься чем хотите. У меня единственная просьба: не делать глупостей и не пытаться сбежать.
Принц серьёзно кивнул:
— Глупости и не планировались, если только по незнанию вашего мира и этикета. Сбегать тоже не собираюсь. Здесь мои друзья, и обоим жизненно необходима моя поддержка.
Император удовлетворённо кивнул: однозначно принц нравился ему всё больше и больше. Вот если бы его да в мужья взбалмошной Ольме! От этой мысли император даже крякнул, бросив смущённый взгляд на жену. Да и зная дочь не надеялся на такой подарок судьбы.
— Мы хотели бы услышать неофициальную версию, что произошло у вас в академии, из-за чего потребовалась срочная и столь неординарная эвакуация Виорелы? — император внимательно оглядел ребят, а императрица впервые за время нахождения в кабинете подняла усталые больные глаза, рассматривая ребят.
Парни переглянулись: Колин точно не знал, что произошло, его не было в зале, но столкнувшись с Бестлой, в панике бежавшей оттуда, а затем увидев взбешённого ректора, понял, кто виноват в происходящем. Когда же обнаружил Виру в ужасном состоянии и сам не смог справиться с той мощью, что раздирала её тело, запаниковал и не придумал ничего иного, как вернуть девушку в её родной мир. Айканар буквально по глазам и лёгкой мимике лица считал все мысли друга.
— Давай я расскажу всё сам, я всё видел.
Его рассказ оставил удручающее впечатление на всех находящихся в комнате. У императрицы тряслись руки, и она никак не могла унять дрожь, всё крепче и крепче сжимая платок в руках. Видя состояние жены, Аратон поднялся с кресла и, подойдя к бюро, достал из маленького ящичка тёмно-синий флакон. Откупорив его, поднёс к носу Сильвеи, давая ей сделать несколько судорожных вдохов.
Жена благодарно улыбнулась и задышала гораздо спокойнее, с каждой секундой становясь всё более расслабленной. Теперь её руки не были сомкнуты на платке, раздирая его, они спокойно лежали на коленях женщины. Удовлетворённо улыбнувшись, император убрал флакон обратно. За последние годы он практически не пользовался зельем, успокаивая жену. Но оно всегда лежало у него в бюро. Вот и пригодилось.
Кан не видел такого эффективного успокоительного у себя на родине и не читал о нём в книгах. Он жадно смотрел на эффект и аккуратно принюхивался, стараясь делать это не так явно, пытаясь уловить отголоски трав, из которых его сварили. Возбуждение накатило на него: он теперь точно знал, чем займётся в свободное время — засядет в библиотеке и перечитает всё по зельеварению этого мира, до чего сможет дотянуться, а потом попросит лабораторию…
Его радужные мечты были прерваны императрицей.
— Мне кажется, мы услышали всё, что хотели, — она обращалась к мужу.
— Конечно, дорогая, — мягко улыбнулся мужчина. — Я уже собирался отпустить наших гостей.
— Тогда ты не будешь против, если я заберу с собой Колина? Я хотела бы поговорить с ним о дочери.
Аратон понимал абсолютно естественное желание жены. Мать, потерявшая своё дитя и тосковавшая по нему, хотела знать о дочери всё: что любит, над чем смеётся, что вызывает её грусть, какие цвета предпочитает в одежде. Рассказать ей всё это мог только тот, кто дольше всего знал Виорелу, и это был Колин. Честно говоря, мужчине было даже немного жаль парня. Зная дотошность Сильвеи, он понимал, что пока она не удовлетворит свою жажду знаний, не успокоится. А это точно случится нескоро.
