После того, что произошло, мама взяла на работе пару недель отгула, чтобы немного прийти в себя; я тоже не ходила в школу. За это время, которое мы провели вместе, мы стали больше общаться, хотя после переезда я с головой ушла в учёбу и общалась в основном с папой.
Спустя некоторое время мы всё-таки смогли справиться со своими переживаниями: мама вернулась на работу, я с опозданием на две недели пошла в школу. Никто, кроме классного руководителя, не знал о нашей проблеме, поэтому в классе все начали расспрашивать меня, с чего бы мне такое «счастье», как две лишних недели каникул. Я молчала как партизан и старалась вести себя как обычно, через некоторое время все от меня отстали, и я смогла приступить к учёбе. В первый день у нас были две математики, биология и история, я старалась нагнать класс по оценкам, просила дополнительные задания и день в целом прошёл как обычный учебный день. На следующий день у нас в расписании стоял русский и литература.
Я равнодушно покидала учебники в портфель, приготовила с вечера одежду на следующий день и легла спать.
…
– Откройте учебники на странице 126, упражнение №14. Алексеева, прочти задание вслух, – учительница монотонным голосом уже с утра портит настроение, Лена Алексеева читает задание, а я немного опоздала на урок, поэтому достаю учебник только сейчас.
Открываю его на нужной странице, и мои глаза тут же наполняются слезами, а от кома, появившегося в горле трудно дышать, и нос, который в то же мгновение стал влажным и хлюпающим, ничуть не спас ситуации.
– Что с тобой? – на меня обратила внимание учительница. – Если тебе плохо, пройди, пожалуйста, в медкабинет.
Я не могла сказать и слова, даже не могла вздохнуть. Внутри грудной клетки как будто образовался камень, который начал давить на грудь изнутри, возникло ощущение, что я вот-вот свалюсь со стула.
Я смотрела в учебник, едва разбирая буквы, сквозь слёзы смогла разобрать надпись, торопливо и не очень аккуратно сделанную карандашом…
В учебнике было написано:
«Надеюсь, ты там не расслабляешься после каникул? Смотри, нахватаешь двоек, приеду – отпорю!».
Из-за всех хлопот, которые навалились на нас после смерти папы, я совсем забыла, что он оставил мне подсказки по учёбе, и теперь встретить вот такое «письмецо» было для меня с одной стороны шоком, с другой же… Он будто вернулся. Я снова отказалась верить в то, что он умер.
«Сейчас я приду, а папа вернулся из поездки», – в одно мгновение стало тепло от этой мысли.
«Мой папа умер…» – в следующую секунду сердце ухнуло в желудок.
Папа знал, что отправляется в долгую командировку, и заполнил мой учебник до конца третьей четверти, и, честно говоря, мне не так уж нужна была эта помощь: я начала понимать русский язык, но мне нужна была его поддержка.
Эти надписи хоть и раздражали заживающую рану, но давали мнимое ощущение присутствия папы в моей жизни, потому как надписи я читала про себя, исключительно его голосом.
В учебнике он иногда шутил, иногда давал строгие наветы на будущее и будто был рядом.
После сделанного мной открытия я продолжила ходить в школу, каждый день ожидая «встречи» с папой. Я больше не пользовалась его подсказками, с уроками справлялась сама, но периодически перед сном перечитывала папины записки. Третью четверть я закончила на отлично, а в конце четверти в одном из последних упражнений, заданных на дом в период каникул я обнаружила послание:
