У Дона Великого на берегу - страница 10

– Прошу извинить… – улыбнулся одними губами. – Кушайте…

– О-о, этот поход долго будет памятен русам! – Царевич оживился, обрадованный тем, что вспышка Мамаева гнева благополучно миновала. – Меч Аллаха жестоко покарает неверных за ослушание!

После нескольких общих фраз речь пошла о плане похода. И тут Мамай подумал, что Бадык-оглан, пожалуй, может быть ему полезен. Беседа потекла оживленнее, без пышных слов, по делу.

Заключался союз двух хищников, выходящих на большую охоту. Союз, выгодный сейчас обоим. Но один из хищников, Мамай, был много сильнее и опытнее другого. И оба это знали и помнили.

Вызов к правителю всегда мог предвещать беду. С тяжелым сердцем каждый раз ехал Бадык-оглан в ставку Мамая. Похоже, сегодня опасность позади. Но царевич знал: в любой день при выходе из шатра правителя Золотой Орды может наткнуться на кинжал. И сейчас, простившись с всесильным хозяином, помимо желания втянул голову в плечи, боясь предательского удара. Однако – слава Аллаху! – на сей раз обошлось. А как-то случится в следующий?

С первых походов его могущественного пращура Чингисхана минуло более полутора веков. Он и его ближайшие преемники огнем и мечом покорили бесчисленные народы, а иные полностью уничтожили. Войска хана Вату, одного из внуков Чингисхана, произвели страшные опустошения русских земель.

После смерти Чингисхана огромная империя стала распадаться. Начало было положено им самим, когда он дал своим сыновьям в правление отдельные обширные земли. Так выделился улус*, подвластный его старшему сыну, Джучи, – область, простиравшаяся от Иртыша до Урала и далее на запад. Многие жившие там народы еще предстояло покорить. Это сделал сын Джучи, хан Вату, или, как его именовали на Руси, Батый. Улус Джучи у русских и получил название Золотая Орда.

Чем далее, тем больше дробилась империя Чингисхана. Все большее число правителей враждовало друг с другом. Сыновья убивали отцов, братья – братьев. Золотая Орда оказалась разделенной на две части. На левом берегу Итили (Волги) остался хан Мюрид. Власть по правому берегу находилась в руках темника Мамая, который по своей воле передвигал ханов, словно пешки в шахматной игре. Разве возможно предсказать, кто будет в ней очередной жертвой?

Оттого Бадык-оглан из рода Чингисхана и опасался за свою жизнь. Только представителям этого рода могла принадлежать высшая власть в Орде. Мамай явно стремился нарушить установленный порядок и провозгласить себя, не будучи чингисидом, ханом. Уже были отчеканены монеты, на которых он так титуловался. Самые близкие и верные люди и многие иноземцы величали Мамая, с его молчаливого согласия, «светлым ханом». Понятно, Мамай втайне боялся, а поэтому ненавидел потомков великого завоевателя. А они ненавидели и боялись его. Вот так-то шла теперь жизнь в Золотой Орде!

Об этом, окруженный преданной стражей, размышлял Бадык-оглан, выезжая из ставки правителя. О том же, но по-другому – Мамай.

Когда после ухода царевича, почтительно согнувшись, в шатер вошел верный Алтанбек, Мамай спросил:

– Как чувствуют себя наши друзья?

Это был своего рода пароль, тайное слово. «Нашими друзьями» среди самых надежных приближенных Мамай называл чингисидов.

– Милостью Аллаха, все спокойно, – ответил Алтанбек, читая, как в открытой книге, мысли и беспокойства, обуревавшие его господина. – Они тайно злобятся на вас. Но и только. Пока вы сильны – а это, волею Аллаха, будет всегда, – они лишь мелкие завистливые недоброжелатели, которые рады погреть руки на ваших успехах. Предстоящий поход обещает богатую добычу. Поэтому они с вами. Они всегда с тем, у кого в юрте серебряное блюдо с жирной бараниной.