Взамен люди каменной земли просили совсем простые вещи – свиней и коз, лепешки из ячменя, полбу и просо, кремниевые ножи и плетеные циновки. Голые дикари, они чаще всего носили только кожаные сандалии, защищавшие подошвы от разогретого камня, и длинные кожаные чехлы, которыми оборачивали то, что делало их мужчинами.
Забредавшие на их стойбища охотники говорили, что даже женщины у них большую часть времени ходят нагими. Горные люди не знают стыда, они ночуют под маленькими кожаными навесами или просто на прикрытой циновкой земле, и берут своих женщин днем, у всех на глазах, молятся жестоким духам камня и высекают их на скалах.
Дикари кочуют по ущельям и пустошам, гоня перед собой небольшие стада полуприрученных газелей, охотясь по крутым скатам на ориксов и диких ослов, ища все более редкие луга и водные источники. Они давно поняли, что ценится в Ке-Ем, и что Ке-Ем может им дать, так и выживали.
Как-то они встретят их сейчас?
Оглянувшись назад, на шедших за ним воинов, Гор-Кха опять подумал об оставленном Нехе. Теперь там его жена – уари-на, тень крыла Нехбет. За ту почти луну, что Ренехбет прожила в Нехе, она изменилась – больше не казалась той напуганной девочкой, которую он взял впервые. Кажется, начала понимать, что значит быть первой женщиной всей округи. Впрочем, ждать от неё многого не приходится. Но есть Седжи, чтобы советовать ей и Себех, чтобы держать копье и булаву.
Себех… Вспомнив о нем, уари поморщился. Что-то странное происходило с ним. Он всегда отличался строптивым нравом – за это Гор-Кха его и ценил, только Себех мог сказать то, что другие не решались. Но вот уже два лета он становится все более мрачным и замкнутым – уходит на долгие дни охотиться в пустошах или прибрежных болотах, общается лишь со своими кровными. И шери из рода Крокодила заражаются непокорством – они не осмеливаются открыто перечить ему, но их взгляды угрюмы и дерзки на советах, и слушают они больше своего старшего, чем его. Трудно было решиться оставить Себеха в Нехе. И, все же, решение было правильное.
– Уари, ко мне только что подходили люди из моего рода, – отвлек его от размышлений Скорпион, – просили передать тебе их слова.
– Что они хотят?
– Уйти вперед и добыть зверя. Они опытные охотники, думаю, принесут нам мясо к привалу.
– Если я их отпущу, остальные тоже захотят, – недовольно сказал Гор-Кха, оглядывая скалы, – и сколько бы они не добыли, на всех не хватит.
– Я думал об этом. Скажи, что ты отправляешь их разведать землю впереди – и они сделают это. Но также достанут немного свежего мяса.
Гор-Кха задумался, не сбавляя шага.
– Хорошо, – наконец сказал он, – они найдут черную скалу?
– Да, им уже приходилось там бывать.
– Хорошо, – повторил Гор-Кха, – отправь их вперед. Не больше, чем пятерых.
И Скорпион, кивнув, отошел от него и присоединился к группе людей, шедших отдельно. Они о чем-то говорили на ходу, а Гор-Кха, не пытаясь вслушиваться, продолжал думать. Победа над людьми Ме-Нари убедила людей, что новый Родитель – Гор-Сокол, силен и властен, и он правильно сделал, приняв «соколиное» имя. Убедила, но не всех. Себех вышел из побоища у Реки без единой царапины, и это, в глазах его кровных, подтверждало, что он избран Родителем. И не только его кровных – в Нехе хватало шери из других родов, которые осуждали еще его отца, сломавшего многие древние обычаи, заставившего их приносить жертвы духам земли у джедов, как это делали земледельцы из других речных селений.
